Книга Мой прекрасный мужчина, страница 3 – Ольга Шерстобитова

Прости, незнакомец.

Я бросилась вперед, оказалась перед ним, спокойным, уверенным и все еще опаляющим меня взглядом. Вдохнула поглубже, притянула мужчину к себе и поцеловала.

Его теплые губы пахли пряным кофе, а сам он – чем-то неуловимо мужским, абсолютно лишающим меня воли. На мгновение незнакомец застыл, не сопротивляясь и не отвечая, а потом неожиданно перехватил инициативу, тотчас взяв мои губы в плен. Этот властный, безумный поцелуй, пока его руки в перчатках сжимали мои плечи, а мои пальцы вцепились в его волосы, длился и длился, лишая воздуха и всех мыслей.

Мир сузился до точки. До жара его тела, который сметал меня собой. До сильных пальцев, с которых вдруг исчезли перчатки, и от прикосновений – кожа к коже, я начала пылать, словно костер на ветру. До языка, который захватил мой, не отпуская и углубляя и без того чувственный поцелуй, делая его… совсем интимным.

Я не слышала даже стук собственного сердца, только его. И чувствовала только его – твердого, горячего, опасного.

Когда я оторвалась от своего незнакомца, все еще задыхаясь, губы горели, а ноги держали меня с трудом.

Я даже не сразу вспомнила о причине этого поцелуя, но за моей спиной раздались шум и возмущенные возгласы, возвращая в реальность. Стражи шейха все же нашли меня. Но теперь… теперь я уже не их добыча.

Я обернулась, увидела замерших воинов, один из которых по лиару явно докладывал своему начальству о ситуации. Через несколько секунд разговора они молча развернулись, направляясь к выходу и оставляя попытки меня преследовать.

Я с облегчением выдохнула и снова развернулась к незнакомцу, в объятиях которого все еще находилась.

– Спасибо, – прошептала, смотря в его янтарные, горячие, как расплавленный камень, глаза. – Вы очень меня выручили.

Я опустила руки, смотря на замершего мужчину, а после, чтобы не наделать еще больше глупостей, отпустила его и нырнула в толпу.

Он не стал меня останавливать, не бросился следом, пытаясь выяснить, что это сейчас такое было, но пробираясь к выходу из ресторана, меня не покидало ощущение, что я влипла сейчас во что-то еще более опасное.

Гидеон Эрмер

Что это было? Я провел пальцами по губам и замер, осознавая, что снял перчатки во время этого безумного поцелуя с незнакомкой и даже этого не заметил.

На миг закрыл глаза, сосредотачиваясь на том хаосе мыслей и эмоций, что сейчас накрывали, отсекая весь остальной шум, пытаясь разобраться в случившемся. Но единственная четкая мысль была одна. Все та же.

Я. Снял. Перчатки.

Мрак. В моем случае это просто немыслимо. Одно прикосновение к человеку или его вещи – и я способен считать, лжет человек или нет в своих мыслях и чувствах, и как часто. В лучшем случае, когда натыкаюсь на ложь, вижу ее во всех проявлениях, это просто неприятно, в худшем – будто выворачивает наизнанку. От чужой подлости и двуличности порой никакие щиты не спасают, не позволяют закрыться. И перчатки, точь в точь такие же, как у отца, чей дар с моим имеет общую основу, я тоже чтец, как и он, и моя мама, я практически никогда не снимал.

Но рядом с этой сумасшедшей незнакомкой… Когда ее губы жгли, пальцы цеплялись за мои плечи, а дыхание смешивалось с моим – горячее, прерывистое, сносящее внутри меня невидимые барьеры, я забыл про все на свете. Забыл, потому что она была настоящей, искренней, немного испуганной, ищущей защиты. Не скрывала правды. Не лгала. Даже не пыталась. Мне не нужен был дар, чтобы все это понять и прочувствовать за считанные мгновения. Она как будто вырвала из меня что-то глубинное, дикое, то, что годами пряталось за щитами и перчатками. И теперь это не хочет забираться обратно.