Книга Обманутая драконом. Сирота в Академии магии, страница 41 – Елена Смертная

Я растерянно мотнула головой.

— Нет. Ни профессор, ни Руперт не виноваты в произошедшем. Просто несчастный случай. Поэтому не стоит поднимать шум.

— Ну, раз ты сама так говоришь, — дракон кивнул. — Я, пожалуй, пойду. Если что-то случится или понадобиться — не стесняйтесь вызвать меня, как сегодня. До свидания, Дакота.

— До встречи!

— Я вас провожу, — вызвался Рейк, и вскоре мужчины вышли из палаты.

Миранда некоторое время смотрела им вслед, а когда дверь палаты плотно закрылась, негромко произнесла:

— Зачем мы ищем Ская, которого ты не видела кучу лет, когда у тебя такой покровитель?

— Миранда! — я искренне возмутилась, хоть в груди и зажёгся странный приятный огонечек.

— Правда, фамилия у него какая-то необычная. Он не здешний?

— Да. Кажется, из королевской семьи другого мира.

— Из королевской⁈ Мой вопрос становится ещё более актуальным!

— Перестань! Где я и где он? Лас смотрит на меня как на ребенка и брошенную сиротку. И вообще, я люблю Ская.

— Какой интересный порядок аргументов.

— Миранда! — в этот раз я протянула её имя с обидой в голосе. Меня ранило, что соседка может думать обо мне вот так поверхностно.

— Прости, олененок, — с улыбкой раскаяния попросила Мира. — Я шучу. Просто меня удивило, что такой видный мужчина решил взять под своё крыло сироту. Обычно покровители куда более старые, одинокие или странноватые на голову.

— А профессор Рейк?

— Он подходит под категорию одиноких. Вечно пропадает за своими рунными книгами или в попытках создать магические артефакты, хотя знает, что в вещах энергия плохо приживается. Кстати! Пока мы с ним шли сюда, он рассказал, что разобрался с ментальной заразой Фанни, которую ты рассмотрела.

— Харланда наказали?

— Увы, нет. Профессор говорит, что мерзавец не имеет никакого отношения к этому. И такой эффект возник из-за лекарств Фанни. Она слабая девочка и принимает много разных микстур для тела и духа. Как сказал Рейк, он подозревает, что недобросовестный лекарь примешивает в свои зелья ментальный порошок. Это создаёт впечатление, что его лекарства помогают больным избавляться от печальных мыслей. А на деле, он просто заглушает ментальной магией симптоматику. Ещё и порождает не очевидные, но неприятные последствия.

— Это возможно?

— Ну, как человек, который умеет изготавливать подобные порошки, скажу, что да, определенно. Но насколько теория профессора верна — он выяснит позже.

Я невольно вспомнила, как Миранда использовала один из таких на мне. Она продолжила:

— Самое главное, они заменят лекарства Фанни. А остальные дрязги нас уже особо не касаются.

— Не может ли быть такого, что профессор просто выгораживает Харланда? Всё же это сын ректора.

— Увы, это возможно. Очень многие преподаватели смотрят на гада сквозь пальцы. Ему завышают оценки и прощают различные выходки. Но мне кажется, что профессор Рейк не такой. А главное — он искренне любит Фанни и относится к ней как к дочери. Думаю, он не стал бы прогибаться под властью ректора в таком вопросе.

— Ну, главное, что Фанни теперь в безопасности. Это радует.

Хотя что-то во всей это истории сильно меня смущало…

Меня не оставляли в покое тревожные мысли о Фанни. Однако на следующий день я смогла с ней встретиться на перемене и незаметно проверила её ауру. Ментального воздействия не осталось. Потому мы с Мирандой смогли выдохнуть. По крайней мере, пока что.