Книга Эх, закрутилось!, страница 78 – Елена Янук

Даша положила мне по шарику клубничного и шоколадного, Люда отказалась.

— Подобный завтрак — это извращение и издевательство над желудком, — весело сказала она и заварила себе хлопья с фруктами.

Мы с Дашкинсом, наслаждаясь, тут же сообщили правильной зануде, что утром можно все! И все переключись на завтрак. Сегодняшние дела были все запланированы на вечер, так что можно было уютно попить кофеек и поболтать.

Выбрав из корзинки самую поджаренную хлебную палочку, — к слову об извращениях, она открыла мне новый вкус: мороженое с хлебом, — Даша вернулась к старой теме, Юрию:

— Я так и нее могу успокоиться! Юль, он же бегал за тобой два года, а теперь… — она покачала головой. — Ну, ни ума, ни фантазии и туда же… — фыркнула Даша, припомнив мой вчерашний рассказ о нашей последней встрече с Юрой. Они, правда, ужаснулись моей шутке про ребенка, но все же не простили его трусливое отступление.

— Да, с ним я многое поняла. — Я печально покачала головой, и сделала большой глоток, мой кофе почти остыл. — Джентльмены испокон веков льстили дамам, чтобы добиться своего, у них это считалось и считается почти доблестью. Еще бы, обмануть доверчивую дурочку…

Людочка фыркнула:

— Вот-вот… я же помню, как он тебя добивался! Бегал два года как привязанный, дико ревновал ко всем, а помнишь, как он пел о тебе песню, когда мы отдыхать на Белое озеро ездили? А когда все получил… негодяй! Своей дочке напишу и заставлю передать потомкам, не верить в сладкие речи мужчин. Их можно вычислить только по поступкам. Если он не явился на встречу, не позвонил, потом сладко оправдался, не верь словам, это значит одно: ты ему не нравишься. То же самое с любовью, не говорит о женитьбе, не пытается стать ближе — значит не нужна… Потому что, если нужна, он полгорода перероет, но свое не упустит.

Меня эта тема раздражала — Юрка стал далеким и неприятным, не оставившим даже сожалений, да еще этот запах от коробок с мороженым, брр… Неужели этого никто не чувствует?

— Какое упадничество… — недовольно буркнула я. — Дамы, вы забыли? Вы обе счастливы замужем! Меняем тему.

Люда покачала головой:

— Увы, счастье не мешает делать выводы, так что это результаты долгих ночных раздумий.

— Угу, ты еще скажи одиноких ночей…

Люда в ответ только мечтательно улыбнулась. Даша недовольно отвернулась и вредным голоском добавила:

— Угу, а если его нет дома шесть из семи дней? Это как? Любит или нет?

Я с раздражением отмела глупые придирки Дашкинса:

— Это значит, что тебя любит очень ответственный мужчина, так что по возможности облегчай ему жизнь и тихо радуйся, что тебе столь чудесно повезло. И вообще, помнишь, как сказала героиня в «Ширли-Мырли»? Вы слишком много едите*, сударыни!

* эвфемизм к понятию «зажрались».

— Тебя за такие домостроевские речи побьют феминистки, — распаковав упаковку с жевательной резинкой сунув дольку в рот, весело предупредила Людочка.

— Не хочу быть феминисткой, я просто хочу быть счастливой, — не поддержала я веселого тона подруги. Людочка кивнула и в утешение сунула пачку мне. Я достала две пластинки и передала остатки Даше. Сначала она покачала головой, отказываясь, потом все же взяла пачку в руки:

— С утра сердце не на месте, хоть вой… — проворчала она. — Я уже с ума схожу от всего этого. «Меч на волоске*» оказывается не настолько метафора как хотелось бы думать!