Книга Твое пламя и твои крылья, феникс, страница 206 – Вера Ковальчук

«Почему же нет — скажу. Если ты выберешь мою магию, тебе предстоит произвести на свет нескольких детей, которые останутся в памяти своих народов. Они станут поистине великими. Если откажешься — что ж, жизнь твоя будет самой обычной. И дитя родится лишь одно, самое обычное. Проживёт обычную жизнь».

«Ни фига себе откровения!!! А начать с этого было нельзя⁈ Мои дети! Разумеется, я хочу, чтоб они появились… А давай так: я соглашусь, — чувствовала, что для Древа почему-то было важно, чтоб я согласилась, просто не понимала, почему, — и тогда у меня родятся все запланированные дети, и особенные, и обычный».

Мне показалось, священное растение аж качнулось со смехом.

«Идёт. Но и здесь будет небольшая правка: обычный твой сын получится не совсем обычным. Иначе и не получится».

«И что ты хочешь взамен?»

«Мы же не торгуемся здесь, чудесное дитя чужого мира. Если ты согласна принять мою магию, всё остальное пойдёт своим чередом. Но если тебе нужно хоть какое-то направление, для начала позаботься о втором своём супруге. Ему трудно вдали от тебя и твоей благосклонности».

Я вздрогнула всем телом и оглянулась. Ошеломлённая, обнаружила, что каким-то неведомым образом вскарабкалась на корни Древа и теперь прижималась к стволу. А внизу стоял Арий и удивлённо смотрел на меня.

— Что-то случилось? — спросил муж.

— М-м… Ну-у… В общем, мы пообщались.

— Пламенеющее Древо приняло тебя?

— Наверное, да. — Я в растерянности провела ладонью по лбу, но артиф под пальцами не ощутила. — Или нет.

— И что ты услышала?

— Ну-у… Что нам хорошо бы оказаться в коечке. — И снова зарделась. Да, не девочка уже, но всё равно как-то неловко, что ли…

А потом вдруг, неожиданно для самой себя, весело загалопировала по корням Древа вниз, прямо в его объятия. Арий поймал меня и прижал так страстно, словно прямо тут рассчитывал завалить на подходящую горизонтальную плоскость.

— В коечке, значит, — прошелестел он, щекоча мне дыханием шею. — Моя шалунья…

— Ой, а твой папа?

— Он уже ушёл. Мы с тобой сейчас попрощаемся с Древом и поднимемся наверх сами… Сейчас. Сейчас… — Зарывшись лицом в мои уже подрастрепавшиеся волосы, он тяжело дышал.

Я не выдержала, хихикнула.

— Тиара-то не мешает?

— Мешает, — согласился принц. — Вот поднимемся в покои, и там я стащу с тебя платье, потом тиару, потом…

— Любимый, давай сначала в покои, а? Мне неловко делать всё это перед тем, с кем я только что обсуждала очень важные вещи.

И подумала, что мне показалось, будто дерево снова содрогнулось в лёгком смешке.

До спальни мы добрались с трудом. И уже едва удалось заметить, сколько усилий приложили слуги, чтоб приукрасить покои его высочества. Да, постель застелили роскошным нежным бельём, балдахин увили гирляндами зелени и цветами, стены задрапировали тончайшим шёлком, отделанным цветочной вышивкой, расставили вазы с букетами… Да на всё плевать! Я уже была так распалена, что, когда Арий, оглаживая и обцеловывая меня, расправлялся с украшениями и платьем, только злилась, что нельзя это сделать одним щелчком пальцев.

То есть можно, конечно. Но не стоит. Либо я буду вынуждена слишком сильно сосредоточиться на задаче, и возбуждение в итоге испарится, либо же попросту подпалю не только наряд, но и половину замкового крыла.

Мы немного успокоились только к утру. Уже было светло, в окна рвался юный солнечный свет, а телом владела такая истома, что я лениво недоумевала — почему ещё не уснула? И почему не уснул он? Тоже ведь должен быть уставшим? Или, прижимаясь к моему виску губами, сейчас не о грядущем отдыхе думает, а об очередном туре?