Книга Космический замуж. Землянка для двух министров, страница 25 – Леся Тихомирова

— Ты выдержишь, — его голос переполнен предвкушением.

Он откровенно наслаждается тем, что делает со мной. Его взгляд прикован к моему лицу, он наблюдает, как сильно мне с ним хорошо.

Я не могу выдержать его взгляд, зажмуриваюсь, но он рычит:

— Смотри!

И я повинуюсь, тону в его сиреневой бездне. Третий оргазм. Это уже не взрыв, а долгая, изматывающая волна, которая катится через всё моё тело, заставляя его выгибаться и биться в его руках.

Я плачу от переизбытка чувств, а он продолжает двигаться, медленнее теперь, продлевая моё наслаждение, пока моё влагалище судорожно сжимается вокруг него.

Наконец, с низким рычащим стоном, он изливается в меня снова, и замирает на мне. Его дыхание горячим потоком обжигает мою шею.

Потом он медленно выходит и переворачивается на бок, прижимая меня к себе.

Его руки обвиваются вокруг меня, крепко, властно, но теперь в этом есть ощущение его власти надо мной, которое уже не пугает, а успокаивает.

Он не отпускает меня. Он забирает моё дыхание поцелуем, и он ощущается солёным от моих слёз, настолько мне хорошо, настолько я потрясена нашей близостью.

— Ты моя жена, Ирочка, — он говорит это прямо в мои губы. — Ты моя.

Не могу ничего ему на это ответить. Отключаюсь тут же.

Просыпаюсь как от толчка. Приоткрываю глаза.

Кайрон спит и размеренно дышит, его тяжелая рука плотно сжимает мою талию, словно опасаясь, что я исчезну.

В полумраке спальни в дверном проёме отчётливо видна высокая тёмная фигура. Дэриан. Он стоит не двигаясь, его лицо скрыто в тени, но я чувствую на себе тяжесть его взгляда.

Дэриан поворачивается, чтобы выйти, и я на мгновение вижу его лицо, на которое падает рассеянный свет.

И закусываю губу, не в силах понять, что я чувствую. Ведь в его глазах нет ни гнева, ни осуждения… есть нечто сложное, непроницаемое, от чего внутри всё сжимается.

Он стоит так несколько секунд, будто размышляя, а затем так же бесшумно разворачивается и уходит.

Утро приносит ледяную скованность.

Кайрон, свежий и сияющий, будто провёл ночь в медитации, а не в безумной страсти, на ходу целует меня в щёку.

— Дела на Спирали, не скучай без меня, Ирочка, — его улыбка всё такая же озорная.

Кайрон исчезает за дверью.

Дэриан остаётся. Сидит за терминалом, становится его неотъемлемой частью, холодным и безупречным процессором в сердце наших роскошных аппартаментов.

Голографические отчёты мерцают перед ним сложными узорами, а его пальцы порхают по интерфейсу с хирургической точностью. Он — воплощение абсолютного контроля.

И на фоне его ледяной сосредоточенности — два предателя.

Пушистик, этот пёстрый комок беззаботности, устроился у него на коленях, вальяжно растёкшись и задевая хвостом дорогую ткань брюк. Его громкое, блаженное мурлыканье кажется кощунственным в этой напряжённой тишине.

На спинке кресла, прямо над головой Дэриана, восседает Чешир. Его бездонные глаза полуприкрыты, поза выражает высшую степень одобрения, будто он наблюдает за идеально отлаженным механизмом и находит его работу крайне удовлетворительной.

Картина идиллическая, сюрреалистичная и от этого невыносимая. Потому что от самого Дэриана исходит такая волна сдержанного, леденящего холода, что воздух в комнате кажется густым и тяжёлым.

Странно, что мои коты в бездне этой арктической вежливости не превращаются в ледышки.