Книга Кот Страус и пещера страха, страница 10 – Евгения Малинкина

– Кажется, крысы приняли меня за какого-то другого страуса! – поделился мучавшей его мыслью кот.

– За птичку! – хмыкнул Тунгус. – А говорят, у крыс нюх хороший! Кота не унюхали!

– От нашего Страуса так мазями и лекарствами пахнет, что унюхать в нём кота очень сложно! А в этой милой шапочке, – Тузик похлопал Страуса по забинтованным ушам, – он и вовсе ни на кого не похож!

– Ну-ну! Осторожнее! Между прочим, хозяйка мне целых тридцать минут бинт на ушки накручивала!

Кот нежно погладил два забинтованных лопуха. Ему показалось, что они стали чуть меньше. И Страус поспешил поделиться своим подозрением с друзьями:

– Кажется, мои ушки немного спухли!

– Хорошо, что «спухли», но так нельзя говорить! – поправил кота Тузик.

– Ну, тогда упухли!

– Нельзя! – отрезал Тузик.

– Зачахли! – подключился Тунгус. – Сдулись! Сникли! Завяли!

– Всё, всё, всё, Тунгус, остановись, а то мои уши сейчас обратно напухлятся!

Тузик, услышав очередное новое слово, изобретённое Страусом, только глубоко вздохнул, но промолчал.

Тем временем Даша и Дима сели в вагончик, отправляющийся в путешествие по пещере страха. Вагончик качнулся и нырнул в темноту. У въезда в пещеру посетителей встречал скелет во фраке и цилиндре. Он галантно поклонился, сняв цилиндр вместе с головой.

– Ни капельки не страшно! – прошептала Даша.

– Я вижу! – сказал Дима и попытался выдернуть свой рукав из Дашиных сжатых пальцев, но у него ничего не вышло.

Кто-то протяжно завыл. Даша крепко вцепилась в Димкину руку, и Димка почувствовал, что завтра у него на один синяк будет больше.

Откуда-то повеяло холодом. Появился огромный чёрный рояль, на нём стояли зажжённые свечи. Их пламя дрожало так, будто кто-то невидимый старался его задуть. За роялем никто не сидел, но клавиши нажимались сами собой, и звучала торжественная музыка.

– Вот бы мне так! – мечтательно произнёс Димка. – Я бы тогда ух!

– Бах! – прошептала заворожённая Даша.

– Ну и бах тоже! – не понял Димка.

– Угу! – рядом с ребятами, тяжело махая крыльями, пролетел филин.

Вагончик въехал в паутину, в которой копошились огромные пауки.

– А! – заверещала Даша.

– Это ещё что! Ерунда! – подбодрил Димка.

Вагончик подъехал к огромному зеркалу. В зеркале отразились бледное лицо Даши и довольное Димки. На плечах девочки лежали две костлявых синих руки.

– Мама! – завопила Даша и стала отмахиваться непонятно откуда появившейся в руках тряпкой.

Костлявые синие руки растаяли в темноте.

– С ума сошла! – воскликнул Димка и отобрал у Даши оторванный рукав своей рубашки. – Ты это… того вообще! Что я дома скажу?

Но девочке было не до оторванных рукавов. Едва вагончик отъехал от ужасного зеркала, как тут же кто-то начал хватать ребят за ноги.

– Ой! Не надо! Не надо! – заголосила Даша, намереваясь снова вцепиться в Димку, но он, оберегая оставшуюся часть рубашки, взял разбушевавшуюся подругу за руку.

Вагончик катился дальше. Появилась полянка, на которой сидела девочка в цветастом платочке и звонким голосом пела песню: