Книга Контракт Аделины, страница 17 – Тина Солнечная

— Отдыхай.

И вышел, оставив меня наедине со спящим ребенком. Я осталась рядом с Эви, несмотря на то, он настаивал на раздельных спальнях. Села на край кровати. Погладила по волосам. Она спала спокойно, сжала край пледа в кулачке. Моя девочка.

Я должна была пойти во вторую спальню. Наверное. Но… не захотела. Я просто легла рядом, обняла её, вдохнула знакомый детский запах и закрыла глаза.

Я проснулась одна.

Это ощущение — пустоты — ударило сильнее любого звука. Глаза распахнулись, сердце вздрогнуло. Я села в постели, обвела взглядом спальню — пусто.

Эви?

Я сорвалась с места и буквально выбежала в коридор.

— Эви?! — позвала хрипло, но в следующую секунду услышала её голос — звонкий, весёлый, совсем не напуганный.

И замерла на пороге кухни.

Картина была… сюрреалистической.

Моя дочь сидела на столешнице, болтая ногами в новом платье с блестящими пуговицами, и восторженно что-то рассказывала Зэйлору. А он стоял у плиты. Готовил. Реально. Готовил. На сковороде что-то шипело, рядом стояла миска с тестом, лопатка, масло — и драг, опаснейшее существо из всех, кого я знала, осторожно переворачивал блины.

— Нет, ты не так делаешь! — щебетала Эви. — Надо, чтобы с пузырьками! Мама так делает!

Он фыркнул. Не зло. Почти… с усмешкой.

— И какие блины любит твоя мама?

Эви гордо заявила:

— Мама любит, когда я ем блины со сгущёнкой. А сама просто сидит и смотрит.

Я осталась в тени дверного проёма. Не решалась вмешиваться.

Зэйлор на секунду замер. Лопатка зависла в руке. Потом он качнул головой, едва заметно, и вернулся к блинам.

— Хорошая у тебя мама, — пробурчал он, не глядя.

— Самая лучшая! — отозвалась Эви с таким искренним восторгом, что у меня защипало в глазах. И добавила уже тише, почти шёпотом: — И папа тоже…

Я видела, как напряглась спина Зэйлора. Он снова застыл, а потом чуть склонил голову и выдохнул, возвращаясь к делу.

Я сделала шаг вперёд, и оба обернулись почти одновременно.

Эви вспыхнула улыбкой и воскликнула:

— Мама, мы сами готовим! Дядя Зэй уже почти научился!

— Просто Зэй! — явно не в первый раз, поправил мое чадо драг.

Зэйлор взглянул на меня с выражением обречённого терпения:

— Ребёнок отказался есть покупные блины. Сказала, что это не по-настоящему и мама так не делает. Так что, — он махнул в сторону сковороды, — это первый и последний раз. Серьёзно.

Он был в муке по локоть. На носу — капелька теста. На столе — полный творческий хаос.

Я прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться.

— Неужели это так страшно? — спросила я, подойдя ближе.

— Не страшно, — буркнул он. — Унизительно.

— Почему?

— Потому что меня учит блины печь... шестилетняя ведьма с бантом.

— Ей четыре, — поправила я, и он скосил на меня взгляд.

— Тем хуже. Эта мелкая ведьма командует мной с утра. И у неё, между прочим, весьма авторитарный стиль.

— Я всё слышу! — громко заявила Эви.

— Вот видишь, — кивнул он. — Даже шептаться нельзя.

Я рассмеялась. И уже собиралась что-то сказать — может, снова поддеть его или просто поблагодарить — но у него зазвонил коммуникатор.

Зэйлор коротко чертыхнулся, глянув на экран, и ответил:

— Да?

Голос на той стороне я не различала, но его лицо стремительно потемнело. Он выпрямился, черты стали резче, взгляд — сосредоточенным и холодным.