Книга Переписать финал, страница 121 – Купава Огинская

– Не нужно! Вряд ли проректор Каэл сможет должным образом встретить такого важного гостя.

Соня знала, что много лет назад ведьмы и инквизиция были непримиримыми врагами. Пока одни исполняли роль храмового суда, другие считались противными божьей воле порождениями бездны в человеческих обличиях. Но с ходом времени ведьмы были оправданы и больше не преследовались церковью, что, впрочем, не мешало всем последователям храма и дальше их ненавидеть. В то время как инквизиторы, напротив, стали еще более почитаемы после разгула демонологов, призывавших в мир демонических тварей.

На данный момент, как говорил профессор на одной из лекций, с орденом инквизиции считался даже верховный жрец.

– Ты говоришь так, потому что действительно волнуешься об этом? Или потому что хочешь отложить возвращение воспоминаний? Ты боишься?

– Не то чтобы у меня не было причин бояться. – проворчала Соня, отводя взгляд.

– Но что, если твое состояние ухудшится?

– Если бы проблемы с резервом как-то на меня влияли, вряд ли я бы чувствовала себя сейчас здоровой. Всего один день ничего не изменит.

Рэйнхард вздохнул, признавая поражение.

– Я провожу тебя в лечебницу. – сказал он, поднимаясь.

– Вообще-то, Вела, скорее всего, сейчас больше нуждается в Бусинке.

– Значит, отнесу. Превращайся.

Соня с сомнением посмотрела на него, но спорить не стала. В конечном итоге смена тела могла шокировать только Рэйнхарда, сама Соня к этому уже давно привыкла… На самом деле, привыкла намного быстрее и легче, чем ожидала.

Рэйнхард не дрогнул, когда на стуле вместо девушки появилась черная кошка.

Заинтересованная гарпия спрыгнула со спинки на подлокотник, чтобы оказаться поближе, и весело заклекотала в ответ на предостерегающее шипение.

– Скхата, – строго позвал ректор, – не пугай ее.

Он подхватил кошку и сделал то, что обещал – отнес ее в лечебницу. Велана все еще крепко спала, и Соня, оказавшись на койке, удобно устроилась у нее под боком, свернулась клубком и закрыла глаза. Некоторое время она чувствовала взгляд Рэйнхарда и упрямо делала вид, что уснула. Через несколько минут он ушел, тихо прикрыв за собой дверь.

Соня так и осталась лежать, и только беспокойный кончик хвоста выдавал ее состояние.

Все вышло из-под контроля окончательно, ничего больше от нее не зависело. Она боялась получить воспоминания Софи и в то же время боялась их не получить. А еще страшилась встречи с Теодором, который так же, как и Велана, скорее всего, видел ее превращение.

Рэйнхард принял как должное новость о том, что Соня оказалась высшей нечистью, он готов был закрыть глаза на что угодно, пока существовала надежда, что ему удастся вернуть невесту. Герцог и герцогиня только слышали о том, что Соня нечисть, но еще не видели ее превращения и, вероятно, весьма смутно представляли, чем же на самом деле она являлась.

И ведьмочка, узнав правду, не отвернулась от Сони и быстро примирилась с такой шокирующей особенностью, потому что Бусинка была первой, кто искренне заботился и поддерживал ее. Но у Теодора не было такой же глубокой связи с Соней, его реакцию предугадать она не могла даже приблизительно и поэтому опасалась. Оставалось лишь надеяться, что ее симпатия, появившаяся еще во время прочтения книги, была не напрасной и Теодор окажется именно таким человеком, каким Соня себе его представляла.