Книга Переписать финал, страница 16 – Купава Огинская

– Просто одним глазом посмотрю и уберу, – пообещала она. – А то вдруг там что-то запрещенное?

В шкатулке лежало несколько амулетов, вся магия из которых почти вышла, керамическая брошь третьекурсницы, изящное и тонкое колечко – слишком дорогое и очевидно выбивающееся из общего содержимого – высушенный бутон розы, еще некоторая памятная мелочь, и зачетка.

Ведьмочка достала зачетку и раскрыла ее. Соня без всякого интереса следила за ее действиями. И вздрогнула, когда та прочла:

– Софи… – Велана прищурилась, пытаясь разобрать, что написано дальше. В нескольких местах на бумагу попала зеленоватая жидкость, будто рядом с зачеткой кто-то готовил зелье и оказался не очень осторожен. – Софи Вернер? Кажется, так тут написано.

– Покажи.

Ведьмочка развернула зачетку к кошке, показывая зеленоватые разводы и нечеткую надпись. Записей в зачетке было не так уж много, создавалось ощущение, что студентка, испортив зачетку, заменила ее в деканате, а эту оставила на память. Будто хотела сохранить напоминание о моменте, когда на страницах появились эти странные разводы.

– Думаю, мы сможем найти хозяйку этих вещей. – оптимистично заметила Велана.

– Ага…

Соня понимала, что это всего лишь совпадение, и София – достаточно распространенное и универсальное имя. Автор оригинальной истории вполне мог использовать его в своем произведении… И все же у нее мороз пошел по коже.

Больше ничего интересного в шкатулке и среди одежды студентки найдено не было. Все ее пожитки неплохо уместились на выделенной полке. Остальное место Велана заняла своими вещами. Опустевшие чемоданы были безжалостно загнаны под кровать, а сундук остался стоять в углу комнаты между стеной и письменным столом.

Собрав последние силы, ведьмочка добралась до душевых, находившихся в конце этажа, а после, совершенно опустошенная, рухнула на постель и уснула почти сразу.

Соня пристроилась в изножье кровати и свернулась клубком. Всю ночь ей снились коридоры академии, в которых она никогда не бывала, голоса, косой лунный луч, освещавший медную чашу с водой. Потом неизменно была белая вспышка, и все начиналось сначала.

Дурацкий был сон, но держал крепко. Впервые за все время пребывания в теле Бусинки она ни разу не проснулась по воле кошачьих инстинктов за всю ночь. А утром недовольно ворчала, разбуженная шумом из коридора: студентки очень громко собирались на занятия.

Даже через дверь и почти целый этаж было слышно, как кто-то ругался у душевых.

– Неужели уже утро? – простонала Велана, уткнувшись лицом в подушку.

– Опаздывать нельзя. Поднимайся.

До занятий оставалось около часа, за который ведьмочка успела собраться, позавтракать и даже найти нужную лекционную аудиторию. Было это нетрудно – первым в списке стояло вводное занятие со всеми первокурсниками, проводилось оно в главном корпусе, и вести его должен был заместитель ректора по ученой работе.

Это был высокий, поджарый мужчина в твидовом серовато-зеленом костюме, что, по словам студенток, сидевших на первом ряду в многоярусной аудитории, удивительно шел к его глазам.

Ильда, успевшая вбежать в аудиторию за минуту до того, как пришел проректор, заняла место рядом с Веланой. Фрилла забралась под скамью, где вытянулась и быстро уснула, изредка подергивая пушистым хвостом.

Когда в дверях показался холеный мужчина с напомаженными, слегка вьющимися темными волосами, Ильда воодушевленно зашептала: