Книга Переписать финал, страница 20 – Купава Огинская

Ильда поёжилась. Она боялась и нечисть, и нежить, и оба варианта ей не нравились.

Соня ожидала услышать этот ответ, но всё равно была им крайне недовольна. У Веланы зелья редко получались хорошо и с первого раза, ей требовалось несколько попыток, чтобы приноровиться, и уже после этого, овладев рецептом, она могла легко его повторить. Но профессора Илария была нетерпима к ошибкам и всегда требовала идеального результата с первой попытки.

В книге из-за этого Велана часто переделывала практические работы по вечерам, после основных занятий, из-за чего постоянно сталкивалась с Лукасом. А в конце семестра и вовсе на месяц угодила в рабство к боевым магам и вынуждена была ухаживать за высшей нечистью. Соня считала это катастрофой, так как самовлюблённый наглый хам пошёл против правил академии и умудрился подчинить нечисть на третьем курсе, во время боевых учений. Его, конечно, серьёзно наказали, но нечисть разрешили оставить, так как привязка была проведена без ошибок.

И ведьмочке приходилось каждый день проводить время с Лукасом, который узнал о её наказании и наведывался к вольерам высшей нечисти, чтобы повидаться с ней.

Поэтому главной целью Сони было сделать всё возможное, чтобы профессор Илария не наказала ведьмочку. То есть все практические задания просто обязаны быть безукоризненными.

– Велана, – мимо с подносом прошёл Теодор и тепло улыбнулся. – Бусинка.

Ильде он тоже кивнул, как и два его друга, неуловимо похожие между собой. Места за столом для них всех не было, поэтому боевые маги прошли дальше, к столу у стены, за каменной колонной.

Соня проводила его грустным взглядом. С Теодором Велана сталкивалась каждый обед, но за всю неделю дальше приветствий дело не продвинулось. Так как в оригинале ведьмочка далеко не сразу начала заглядывать в главный корпус, сопротивление сюжета было настолько очевидным, что вызывало только бессильное раздражение.

– Постарайся с ним не сильно сближаться. Для собственного блага. – Ильда понизила голос. – Мне-то всё равно, я в другом фан-клубе, но поклонницы этого Теодора уже начинают о тебе всякие гадости говорить. Что ты его приворожила, например, ты же ведьма.

– Но я ничего не делаю. – растерялась Велана.

– Так-то оно, может, и так. Только он же к тебе каждый день поздороваться подходит. Сам. Больше ни к кому. Вот завистницы, которые о его внимании мечтают, и говорят всякое.

– Атакуем первые, – предложила Соня. – Подложу сплетницам дохлых мышей под дверь, пусть ходят и оглядываются.

Все знали, что ведьмы народ во многом суеверный и мнительный. Они легко могли проклясть или сглазить, но также боялись чужих дурных намерений. А труп мелкого животного у порога был очень похож на какой-нибудь злой обряд.

– Ты никогда в жизни мышей не ловила. – с сомнением протянула Велана.

Бусинка росла залюбленной кошкой и, несмотря на довольно медленно развивающееся сознание, потребность в охоте удовлетворяла обычной игрой. До появления в теле Сони собственного «я» у Бусинки почти не было, только первые разумные зачатки, делавшие ее вполне похожей на слабенького, бесполезного даже фамильяра.

– Мне и сейчас не придется. В лаборатории профессора Балти золотой полоз живет. Там всегда есть запас мышей для его кормления. Приколотим трупик ржавым гвоздем к порогу, и сплетницы надолго забудут о всяких глупостях. У них другие проблемы появятся, им надо будет защищаться от порчи.