Книга Наследник для генерала-дракона, страница 84 – Светлана Ворон

— Сын останется у меня!

На один короткий, ужасный миг земля показалась мне неустойчивой, попросту ушла из-под ног.

Но затем место страха заняла первобытная ярость матери, сражающейся за свое дитя.

Вот как он все порешал! Думает, я позволю ему отнять у меня ребенка?! Уверен, что ради свободы я пойду на все?! Он даже представить себе не может, на что способна отчаявшаяся мать!

— Нет, ни за что! — прошептала я, снова возненавидев своего тюремщика всей душой.

А ведь я почти его полюбила. Тянулась всем сердцем, пыталась понять на протяжении многих месяцев. Прощала за грубость, оправдывала холодность долгой войной и отсутствием нормальной женской ласки.

Но так и не сумела пробить ледяную стену отчуждения между нами.

Суровый, бессердечный генерал. Чертовски горячий и красивый мужчина. Когда-то он казался мне таковым, но его жестокость, непоколебимость и дикий нрав убили во мне последнюю надежду на взаимность.

Я не могла противостоять его силе и власти. Но каждый раз пыталась.

— Я не подпущу тебя к сыну, никогда! — прошипел он мне в лицо, скрипя зубами от гнева. — С какой стати?! Чтобы ты еще раз попыталась убить его?!

— Это была не я! — закричала я так громко, что наверняка все слуги услышали нашу ссору.

— Это была не я! — закричала я так громко, что наверняка все слуги услышали нашу ссору.

Подняла руки и потрясла браслетами.

— Я же спасла малыша! Я вернулась вовремя! И я сама позволила тебе надеть на меня эти оковы. Добровольно!

— И поэтому я должен тебе верить? — горько усмехнулся дракон. — Однажды ты сняла их. Я все еще жду объяснения, как! Кто тебе помог! Молчишь?! Так что же тебе помешает снять их снова, когда моча в голову ударит или левая пятка зачешется?!

Я искусала губы до крови, с отчаянием глядя на мужчину. Ну не могла же я, никак не могла сдать Данатиела и обречь друга на смерть.

— Так я и знал! — презрительно выплюнул генерал, и я осознала, что он жесток не просто так, а потому что я не дала ему ни единой причины доверять мне.

— Это не имеет значения, — голос дрожал, слезы уже было не сдержать, они катились по щекам. — Я теперь здесь. Браслеты на мне. Клянусь, что не стану бежать. Я хочу сама заботиться о нашем сыне.

— Вот как, — фыркнул Блэдмор скептически, глядя сверху вниз. — Что же ты не прониклась этой идеей раньше?

Он нависал как глыба, давил тяжелым ястребиным взглядом. Страшный вертикальный зрачок, пульсирующий в оранжевом огне, проникал в самую душу и заставлял чувствовать себя вошью в глазах хищника. Он выглядел… оскорбленным.

— Не припоминаю, чтобы ты стремилась разделить со мной постель. Зато прекрасно помню, — прорычал, обжигая драконьим дыханием, — как ты шарахалась от меня каждый раз, когда я тебя касался! Ты заявила, что близость со мной, твоим истинным, была унизительна! А поначалу и вовсе нарекла насильником! Отказывалась принимать подарки, сказала, что тебе ничего от меня не надо! Сбежала от меня ты, а не она!

Пыхтя, я встречала каждое обвинение генерала протестом, потому что он был неправ. И прав одновременно, к сожалению.

Каждое слово показывало ситуацию с его стороны, и я с удивлением начинала видеть себя в другом свете. Не такой уж хорошей и невинной девочкой, какой себе казалась.

Он обидел, унизил меня. Но и я его — тоже.