Книга Верни меня к жизни, волк, страница 106 – Светлана Ворон

Я скептически подняла бровь, не сильно веря в предопределение. Мне больше нравилась мысль о том, что любовь нужно заслужить, что она растет в груди в ответ на определенные качества человека, вызывающего уважение или восхищение.

А не возникает просто потому, что магия так решила. Щелк — и ты уже испытываешь притяжение к незнакомцу.

А вдруг он эгоист? Трус? Убийца? Разбрасывает по дому носки? Забывает, когда у тебя день рождения?

— Никто не пытался сопротивляться? — гадала я, теперь думая о Криставиане, который притягивал меня слишком, слишком сильно. — Можно же заставить себя забыть? Не всем понравится такая зависимость.

Неужели нет никакой надежды, и я обречена полюбить Криса, независимо от того, смогу ли ходить? Я приняла решение и отказываться от него не собиралась. И не хотела бы остаток жизни прожить, грезя о парне, с которым не смогу быть.

— Наверное, можно, — пожал Халле плечами. — Но это точно не будет легко. Все равно что оторвать важную часть тела, без которой невозможно существовать нормально. Руку, ногу. Или сердце, — ухмыльнулся он. — До конца жизни будешь ощущать эту потерю. Отказаться можно, если хватит воли, но забыть — нет.

Я вздохнула. Мы же просто рассуждаем вслух? Я совсем не была уверена, что это мой случай. Все не могло быть настолько плохо.

— Человеку легче это пережить, — продолжил Халле. — Но оборотни влюбляются только раз. И если это та самая, истинная любовь, вряд ли они долго протянут без своей пары. Как минимум, они никогда не полюбят снова.

— Звучит ужасно печально, — огорчилась я. — Жить тысячу лет, а любить только однажды. А если, не дай бог, что-то случится с партнером?

Красивым и романтичным это выглядело, только если бы мы жили в сказке. В реальности это наверняка приводило к трагедиям.

— Тогда волку не повезло, — признал друг. И, судя по хмуро сведенным бровям, он припомнил подобные несчастные случаи из собственного окружения.

— Только подумай, — подлила я масла в огонь, — сколько вы разрушили таких пар, убивая полукровок! Кто-то из них, возможно, тоже боролся со своим темным началом, но вы не дали им шанса. Что?..

Халле рассмеялся. Я не понимала, что веселого в том, чтобы лишать жизни другое существо, даже если оно идет по скользкой дорожке. Вдруг оно одумается?

— Полукровки не способны любить по-настоящему, Фло, — отмахнулся друг, не замечая, как сильно меня ранило это. — Если для тебя истинная любовь — больная одержимость, что ж говорить про их бешеные эмоции, которым цена — грош?

— Линет вышла замуж, — напомнила я сердито. — И все у них с мужем хорошо.

— Откуда тебе знать, что между ними происходит на самом деле? — возразил Халле. — Как поженились, так и разойдутся, а еще скорее, поубивают друг друга из-за какой-нибудь ерундовой мелочи. Сейчас им кажется, что они без ума друг от друга, а завтра любовь перерастет в ненависть.

Я посмотрела на друга с укоризной — он был несправедлив.

— Ну ладно, признаю, что они стараются, — уступил Эрлинг неохотно. — Но это не значит, что они стали как мы. Их чувства обострены и преувеличены. Настроение меняется по десять раз за минуту. Как можно говорить о любви и преданности, если они сами не знают, что взбрыкнет им в голову через мгновение?

— Но чувства, значит, имеются? — заметила я, не может ведь притяжение возникнуть на пустом месте.