Книга Верни меня к жизни, волк, страница 20 – Светлана Ворон

— А я его знаю? — тихо спросила.

— Доктор Генье велел не подсказывать, — прохладно напомнил друг.

— Значит, знаю! — воскликнула я и широко улыбнулась, не сдержавшись.

— Какое это имеет значение теперь? — рыкнул друг.

— Мне кажется, память начала возвращаться, — солгала я, хотя не совсем — глаза в зеркале заднего вида действительно показались знакомыми.

— Вот как! — всерьез рассердился мой спутник, повышая тон. — Значит, меня не вспомнила, проведя со мной целый день, а водитель дорогой тачки пробудил воспоминания, хотя даже не вышел из машины?!

Красный «камаро» красноречиво посигналил и мигнул задними фарами, и Халле крикнул, как будто другой водитель мог его расслышать издалека:

— Да пошел ты!

— Не кипятись, — попросила я, испугавшись за руль «форда», скрипящий под жестокой хваткой дрожащих от напряжения бледных пальцев. — Даже если вы в ссоре, он ведь помогает нам…

— Мы бы и без него справились, — грубил Эрлинг, и не думая прекращать вести себя как болван.

— Какая разница, кто нам помог? — разозлившись на неоправданную неблагодарность друга, я тоже вспылила. — Мы давно должны были быть дома! Успокойся, или я больше никуда с тобой не поеду!

Повисло продолжительное молчание, длившееся несколько минут, наполненное моим возмущенным давлением и сердитым сопением моего бешеного спутника. После чего он сдался и уступил:

— Прости…

— Ладно, — с облегчением приняла извинения я. Мне не нравилось ссориться с другом, который имел все шансы остаться единственным.

Дорога заняла больше часа — водитель красного «камаро» не спешил. А может, тяги его гоночной крошки не хватало, чтобы тащить джип. Или он просто берег движок, не позволяя ему перетруждаться.

Остановился он не напротив дома, а чуть раньше, словно не хотел, чтобы из окна его увидела Шарлетт.

Все повторилось: спаситель не вышел из «камаро», Халле сделал все сам. Как только отцепил трос, другой водитель, не прощаясь, рванул с места.

Я была крайне разочарована тем, что он так и не поговорил со мной; мне казалось черной неблагодарностью не сказать ему хотя бы простое «спасибо»!

— Как его зовут? Кто он такой? Что сделало вас врагами? — допытывалась я, пока Халле, приготовив кресло, переносил меня из машины. — Почему он не подошел поздороваться, если мы знакомы? Мне нужно встречаться с прошлым, чтобы восстановилась память. Может, общение с кем-то еще, кроме Шарлетт и тебя, пойдет мне на пользу.

— Не всякие воспоминания полезны, Флоранс, особенно для тебя, — упорно замалчивал Халле правду, толкая коляску вперед, а я, поджав губы, бесилась из-за неспособности самостоятельно двигаться — тогда бы я сама подошла поближе, чтобы увидеть лицо таинственного и такого скромного спасителя.

— Или, возможно, ему неприятно видеть мои увечья, — вдруг осознала я, потому что все каждый раз сводилось к этому.

Школьные друзья устроили мне бойкот, официантка вела себя как стерва, а теперь и еще один знакомый из прошлого не пожелал общения. Что же я такого сделала, чем заслужила это всеобщее презрение?

— Не об этом тебе сейчас надо думать, — досадовал Халле, напоминая о более важных, сиюминутных вещах. — Нас ждет Шарлетт.

— Шарлетт, — повторила я, слово прозвучало как выстрел. И съежилась на коляске, готовясь к битве.