Книга Драконье предложение, или Лапу и хвост тебе в подарок, страница 56 – Лира Кумира

У меня есть парень

— Ника! — раздался полный облегчения и счастья голос, прежде чем меня буквально сдавили в крепких объятиях.

Лиам растолкал моих родственников, словно они были препятствием на пути к самому важному в его жизни, и заключил меня в жаркие, почти отчаянные объятия. Я даже не сразу осознала, что меня обнимает слепой. То есть… Как он вообще нашёл меня в этой куче народу? По запаху, что ли?

Запах.

Чёрт. Я, наверное, пахну, мягко говоря, не очень.

Но, несмотря на всю абсурдность ситуации, в руках этого парня я вдруг почувствовала себя так, будто вернулась домой. Голова упрямо отказывалась выдавать хоть какие-то воспоминания, но сердце… Сердце билось так бешено, словно пыталось вырваться из груди и доказать мне, что этот человек действительно важен. Возможно, он и правда мой парень. Иначе почему во мне поднялась такая волна тепла и странной, тянущей тоски?

Я медленно, с усилием попыталась поднять руки, чтобы ответить на его объятие, и — о, чудо! — мне даже удалось переместить ладони ему на спину. Но стоило мне только коснуться его, как предательские медицинские датчики вдруг оглушительно запищали, сообщая всем присутствующим, что со мной, видимо, не всё в порядке.

Лиам мгновенно отстранился, а я раздражённо выдохнула. Ну вот, как не вовремя! В его объятиях было так тепло, так спокойно… Даже присутствие родственников не смущало. Хотя, кстати, о них.

Моё внимание переключилось на молодого мужчину, стоявшего рядом с Лиамом. Брат, да? Я медленно окинула его взглядом, и внутри вдруг шевельнулось странное чувство. В нём было что-то невероятно знакомое, что-то, что цеплялось за обрывки моей памяти, но никак не складывалось в цельное воспоминание.

Ладно. Разберёмся позже.

Никто из присутствующих даже не подумал прокомментировать нашу сцену, и только тогда до меня дошло, насколько странно я себя веду. Обнимать человека, которого я даже не помню, прижиматься к нему, словно он — единственная опора в этом мире… Это ведь поведение влюблённой девушки. А я точно не была ею.

Слегка смутившись, я опустила взгляд, но, честно говоря, стыда было совсем немного. Ну а что тут такого? Родители столько раз упоминали Лиама, говорили о нём с теплом, явно его приняли, да и, если верить рассказу медсестры, он рискнул собственной жизнью, чтобы спасти меня. В принципе, и в официальной версии событий, озвученной отцом, эта деталь тоже присутствовала.

Мысленно сопоставляя информацию, я внимательнее всмотрелась в лицо Лиама. Теперь, зная, что он пострадал, я уже не могла не замечать тонкие следы ожогов, едва заметные, но всё же оставившие свой след на его коже. Но больше всего меня зацепила повязка, скрывавшая его глаза. От одной мысли, что под ней могут скрываться последствия взрыва, меня передёрнуло.

А ещё у меня вдруг возникло необъяснимое желание её снять.

Я почему-то была абсолютно уверена, что там, под этой повязкой, спрятаны карие глаза. Глубокие, тёплые, знакомые. Почему я так думала, если совершенно его не помню? Откуда эта уверенность?

Тишина начала затягиваться, датчики, которые совсем недавно визжали, теперь утихли, как и моё сердце, уже не стремившееся выбить грудную клетку изнутри. Атмосфера становилась напряжённой, но спас ситуацию внезапный приход нового человека.