Книга Брачная афера, или Целительница в бегах, страница 137 – Татьяна Серганова

— Ну так что, мама, — я резко повернулась к госпоже Хоуп, — ты все еще думаешь, что мы здесь играем в игрушки?

— Я думаю, что ты влезла не в свое дело, Миранда, — сухо отозвалась она. — Это не твоя война и не твой бой. И этот заигравшийся мальчишка, уж простите, не твоя судьба.

— Это не тебе решать.

— Неужели ты не понимаешь, что губишь свою жизнь?

— Неужели ты не понимаешь, что мне все равно, что вы об этом думаете? — выпалила я и замерла, тяжело дыша. Следовало успокоиться и сбавить тон. Негоже переходить на крик. — Что я не хочу той судьбы, которую вы с отцом так тщательно для меня спланировали? Что я хочу быть самой собой?

— Это блажь. Не думала, что ты опустишься до такого, дочь.

— Я и сама не думала. И знаешь что, мама? В этом-то и вся прелесть — менять себя и все вокруг. Ты видишь заброшенный полуразрушенный форт, а я вижу перспективы и будущее, к которому надо стремиться.

— Брось эту патетику, — отмахнулась она. — Я поняла: ты просто сошла с ума. Отец был прав, когда решил ограничить тебя в дееспособности.

Я считала, после отцовского поступка больнее уже не будет, но как выяснилось, ошиблась. Опять ошиблась. Никто не может причинить больше боли, чем родные люди. Они точно знают, куда бить, чтобы доставить наибольшие страдания.

— Можешь передать отцу, что у тебя ничего не получилось. Тебе не удалось воззвать к моей совести, образумить меня, призвать к порядку. К Кирану я не вернусь. Предательство не прощают.

— Мальчик всего раз оступился.

— Для меня этого достаточно.

Я повернулась к застывшей госпоже Форест, которая не торопилась вмешиваться в наш разговор.

— Наверное, вы мечтали о другой невестке для вашего сына. Однако получили меня. Не знаю, чего вы добивались своим приездом сюда, но разлучить нас у вас не получится. Можете даже не пытаться. Мы с Форестом очень… любим друг друга.

Как легко и просто последняя фраза сорвалась с моих губ! И это подействовало на меня, как небольшое озарение. Вспышка, которая осветила все два месяца, что я провела в тридцать третьем форте.

Перед глазами словно в калейдоскопе промелькнули все наши встречи, разговоры, взгляды, улыбки и намеки. Только сейчас я осознала: Форест неизменно меня поддерживал. Всегда помогал. Конечно, ворчал, возмущался, пробовал отговорить, но поддерживал и вставал на мою сторону. Я вспомнила, как он спас меня от толпы, когда мы начали восстанавливать парк, какие слова он говорил тогда, как вешал вывеску, как нашел помещение для лавки зельевара и спрашивал моего совета.

Форест никогда не пытался переделать меня. Он хотел узнать меня настоящую.

И когда неслась по лужам, спасаясь от отца, я бежала именно к нему, поскольку знала: Форест не бросит. Он обязательно спасет меня.

Ох, какая же я была дура! Как не догадалась сразу? Как за признательностью и доверием, за нашими откровенными разговорами и милыми подарками не распознала первые ростки любви? Как же я была слепа!

Боги, насколько же очевидно, что я полюбила Бенджамина Фореста. И это вовсе не страсть, не огонь желания, который вспыхнет и исчезнет, рассыплется пеплом. Это настоящая любовь: мягкая, нежная, основанная на общих интересах, на дружбе и взаимопонимании. Она росла и крепла день ото дня, становясь все сильнее и глубже.

Мысль о том, что я могу провести всю оставшуюся жизнь в качестве его жены, совсем не внушала ужаса. Напротив, сейчас она превратилась в мечту.