Книга Система: Искупление, страница 117 – Сия Тони

Каллиопея считалась главной свахой Кристаллхельма. Получив возможность выйти замуж и растить ребенка, она распорядилась своей судьбой иначе. Благодаря столетиям, которые были в ее распоряжении, сегодня она могла быть той, кем хотела. Никто не смел упрекать ее в несостоятельности или ветрености. Никто и не думал осуждать ее за отсутствие семьи. Она была полноценным членом общества, мнение и голос которого имели вес.

Солара отвечала за самые громкие события в Кристаллхельме. Если речь заходила об организации церемонии бракосочетания или праздновании рождения ребенка – без нее было не обойтись. Ее молодой человек уже дольше семидесяти лет ждал признания Системы, чтобы возвыситься до социального уровня любимой. Оставаясь верной своему сердцу и мужчине, Солара, как она сказала, «тренируется» на празднествах других, чтобы достойно отпраздновать и свое торжество. Ныряя из одного мероприятия в другое, она реализовывалась, купаясь в овациях и восхищении гостей.

Танталия нашла себя в материнстве. Выбрав себе мужа из элит, она воспользовалась шансом познать счастье в кругу любимых и любящих людей. Она рассказала о невероятно благоприятных условиях для воспитания детей. На Веруме предусмотрено все: тщательная подготовка к планированию семьи, полное сопровождение в первые годы жизни ребенка, мягкое, но надежное здравоохранение, детские образовательные центры, программы социальной грамотности, культурные и общественные мероприятия… Если в Ясоре ответственность за жизнь ребенка полностью лежала на его матери, здесь… при такой поддержке все это звучало куда более безопасно и понятно.

– Прошу прощения, – заговорила Таллид, – вы имеете в виду, что мы сможем заниматься чем угодно без нужды думать о материальном благосостоянии?

– Конечно! – выпалила Солара.

– В чем подвох? – спросила Дорианна. – Не может быть все так идеально.

– Подвох? – искренне удивилась Танталия.

Несмотря на почти развратный внешний вид, ее нежность и ранимость вызывали умиление. Никто из нас не осмеливался задать вопрос об их возрасте.

– Вы ничего не потеряете. Только приобретете, – ответила Каллиопея. – Мы все были обычными жительницами Кристаллхельма. – Она указала на Солару и Танталию, а те в ответ принялись кивать. – Но, заслужив признание Системы, мы открыли для себя новую жизнь. Мы вольны говорить что вздумается, делать, что хочется, быть, кем заблагорассудится. Только став одной из нас, вы почувствуете вкус настоящей свободы.

Я решила задать вопрос, который все это время не давал покоя:

– Что вам пришлось сделать, чтобы Система даровала столь щедрый статус?

– Прекрасный вопрос! – встрепенулся Экстаз.

Представительницы элит переглянулись, после чего Каллиопея медленно перевела взгляд на скучающих поодаль мутантов.

И мне не понравилось промелькнувшее в ее взгляде презрение.

– Вы узнаете, – чуть ли не прошептала она, – в свое время.

– Конечно, – подержала ее Солара. – Здесь небезопасно.

– Небезопасно?! – отшатнулась Амалия, схватившись за сердце.

Экстаз тут же перевел тему беседы, чтобы как можно скорее избавиться от угнетающей атмосферы, возникшей после этого страшного слова.

Я с трудом сдержала ухмылку, встретившись взглядом с Лиром. Мой сопровождающий бесцеремонно восседал на перилах, свесив ноги с края, словно проблемный подросток. Для полноты картины ему не хватало жвачки, кепки и истрепавшихся ботинок. Ничуть не смущаясь представительниц элит, он будто намеренно пытался выглядеть еще более неряшливо и расслабленно, чем обычно. Лир пожал плечами и как-то грустно улыбнулся, махнув мне.