Книга Система: Искупление, страница 142 – Сия Тони

Его ответ прозвучал как обещание:

– Согласен. Навсегда.

Слезы выступили на глазах, вызывая нервную дрожь и умиротворяющее благоговение, охватившее все мое существо. Преодолев желание броситься к Лиону в объятия, я сделала небольшой шаг назад и склонила голову перед своим мужчиной. Нерушимые обещания, данные сейчас друг другу, отныне принадлежали только нам. Мир жесток и непредсказуем, и я всегда этого боялась. Я была уязвима. Но теперь все изменилось.

Лион подошел ближе, его пальцы бережно коснулись моего подбородка. Прикосновение было настолько мягким, что я могла ощутить всю его нежность и заботу в этом привычном жесте.

Стоило нашим взглядам снова встретиться, и толпа вокруг сошла с ума! Гости выкрикивали наши имена, пища от восторга. Овации не утихали, поздравления неразборчивыми обрывками раздавались со всех сторон, гомон нарастал, заставляя вспомнить, что мы были не одни.

И когда казалось, что на большее безумие окружающие уже не способны, Лион притянул меня к себе и нежно поцеловал. Прильнув к нему, я растворилась в этом моменте, преисполняясь самыми нежными и светлыми чувствами. Улыбка через слезы, трепетные поцелуи, всеобъемлющее счастье… стали частью нашей прекрасной истории.

Райан

Признаться честно, я весь вечер не мог отделаться от чувства, что кто-то вот-вот выпрыгнет из-за угла и разрушит эту видимость счастья на куски. Наливая себе очередную порцию свелитты^[6], я все поглядывал по сторонам, не в силах расслабиться.

Бурные аплодисменты снова наполнили восторгом зал, восхваляя публичные признания в любви.

Было сложно примириться с тем фактом, что в жизни брата появилась женщина, готовая ради него на все. А еще более странным было то, что ей оказалась землянка. Я и подумать не мог, что уравновешенный и рассудительный Аурелион решится связать судьбу со столь неоднозначной персоной.

Я задумчиво провел рукой по волосам, невольно хмурясь, когда взгляд снова вернулся к новоиспеченным влюбленным. Альби улыбалась брату так искренне и ярко, что мне вдруг тоже захотелось стать счастливее, почувствовать на себе подобный взгляд.

Мне никогда не приходилось мечтать о любви.

А было ли мне что предложить, чтобы даже просто рассуждать в этом направлении? В отличие от брата, который с ранних лет осознал свой путь, я был никем. Альби попала в цель, когда бросила невзначай, что у меня ничего нет.

В меру своих возможностей я просто шел напролом, воюя с отцом. Мне было все равно, чем заниматься и чему противостоять, лишь бы избавиться от равнодушия, ненавистного спутника с раннего детства. Раз не суждено стать гордостью семьи, так почему бы не повеселиться?

Именно поэтому я примыкал к странным протестам, цель которых заключалась в смене общественных приоритетов. Участвовал в неоднозначных демонстрациях, занимался окололегальной деятельностью, не боялся драк и сомнительных компаний. Меня то и дело приходилось вызволять из крайне плачевных ситуаций, после которых следом тянулась череда нелицеприятных сплетен.

Я изводил отца, и это приносило особое удовольствие. Отсутствие цели в жизни младшего сына наносило особый урон гордости столь важного человека.

С трудом сдерживая улыбку, я вдруг понял, что эти игры рано или поздно придется прекратить. Пока весь мир двигался вперед, я шагал на месте, упиваясь озлобленностью и обидой, которым не было предела.