Книга Темный голод, страница 21 – Кэтрин Диан

Гидеону это очень нравилось. Возможности безграничны.

Он позволил демонам поиграть с Дымкой, чтобы проверить её. Это отдалило Гидеона от наркотика — и это тоже хорошо.

Когда ВОА уничтожило ячейку демонов, с которой торговал Версали, Дымка привлекла внимание ВОА. К счастью, у ВОА не было возможности отследить связь Дымки с ним. Связным был Версали, а Версали торговал только наличными, лицом к лицу. Не было никакой другой связи, никаких следов, которые могли бы привести к Гидеону.

Из-за этого Версали стоило терпеть, даже несмотря на то, что он был чертовски фальшивым с его чрезмерными повадками Дракулы. Гидеон ненавидел зализанные назад волосы этого мужчины и сшитые на заказ чёрные костюмы с длинными фалдами. Не хватало только чёртова плаща.

Он воплощал в себе всё, что Гидеон ненавидел, и это было причиной, по которой Гидеону нравилось использовать его. В конце концов, инструменты нужно использовать. (Ха, ха, ха.) И подумать только, Версали рассматривал использование Гидеоном его как знак благосклонности.

Гидеона забавляли подобные игры.

Его также забавляло, что он одевался по контрасту с такими дураками, как Версали, и такими позёрами, как те, что толпились внизу, демонстрируя своё богатство костюмами и стрижками.

Над ними, глядя вниз, стоял Гидеон, одетый в свою обычную чёрную футболку и джинсы. Ему нравилось, что это вызывало у них дискомфорт.

Версали настаивал на распространении Дымки, но экономический потенциал не интересовал Гидеона. Деньги — это ещё не всё. На самом деле всё сводилось не к этому.

Контроль. Страх. Направление исхода против тех, кто считал себя могущественным.

Это того стоило.

Но Гидеон был терпелив. Он рано научился ждать. Десять лет, проведённых в плену у вампира, который пробудил его?

Да, он научился ждать подходящей возможности. Он познал азарт уничтожения врага, который этого не ожидал.

Поэтому вчера вечером он отправил Зару к Версали, чтобы напомнить о необходимости проявить терпение. Напомнить этому клоуну об его месте — и о том, что он может его потерять.

Дымка принадлежала Гидеону, и он мог использовать её по своему усмотрению.

И у него были такие идеи.

* * *

Вся эта сцена была слишком хорошо знакома Ноксу. Виды. Звуки. Запахи.

Люди везде были одинаковыми. Чем более зрелищным получалось развлечение, тем лучше. И если заглянуть в суть, всё довольно просто: секс и насилие.

Толпа бурлила вокруг него и Вэса, как живое существо с коллективным разумом.

Однако находиться в толпе было странно. Почти нереально.

Его мысли постоянно возвращались назад, выхватывая детали отовсюду, смешивая прошлое и настоящее. Кирпич и медь ликёро-водочного завода менялись на мрачный камень замка, воспоминание о свете камина накладывалось на суровое электрическое освещение завода.

На секунду толпа отступала, отдаляясь на десятки метров, искажаясь перед ним. Он оказывался в Яме, раздетый для боя, расхаживая по границам пространства для убийств. Зрители оказывались выше, акценты были другими, толпы представителей низшего класса бурлили, богачи развалились на диванах в своей отдельной секции, как будто они чем-то отличались только из-за своих дорогих костюмов и накачанных наркотиками женщин, льнувших к ним как одеяла.

С этой частью Нокс никогда не мог смириться. Его владельцы и кураторы не знали об этом. Он никогда не позволял им этого узнать, потому что они использовали бы это для более полного манипулирования им.