Книга Темный голод, страница 81 – Кэтрин Диан

Ему не следовало оставлять её в аббатстве вот так. Это было ужасно. Но он должен был собраться с мыслями и запереть всё это дерьмо глубоко в себе, прежде чем говорить с ней.

Ему нужно было успокоиться, попытаться объяснить, что осторожность, что позволение ему быть её щитом (чем он, чёрт возьми, и должен был быть) не делало её слабой. Это делало её драгоценной.

Ему нужно было объяснить, что их мир опасен, но это не значит, что она должна бояться. Не тогда, когда он с ней, не тогда, когда он готов умереть за неё.

Вот такие слова он должен был ей сказать. Но даже сейчас он не был готов произнести их. Он всё ещё был слишком взвинчен; он всё ещё был зол. Не на неё — на весь грёбаный мир.

Сначала ему нужно расслабиться, выплеснуть часть своего гнева. Потому что просто сдерживаться было слишком тяжело.

Когда он разговаривал с Клэр, он не мог быть расстроенным. Он не мог допустить, чтобы всё снова пошло наперекосяк.

Поэтому Нокс пришёл сюда, чтобы на чём-то сосредоточиться, найти отдушину.

В любую минуту он мог оторвать свою задницу от этой банкетки и пошевелить своими чёртовыми ногами. Он собирался встать у перил балкона и обозревать толпу людей, танцующих на танцполе в такт техно-ритму. Он собирался отключиться от шума и тошнотворного света неоновых огней и следить за пространством в поисках демонов.

Популярный ночной клуб «Жара» привлекал как людей, так и вампиров, а это означало, что он привлекал и демонов.

Ноксу следовало бы пойти в штаб-квартиру, отметиться, взять напарника. Он знал, что у него с головой не всё в порядке, гораздо хуже, чем тогда, когда он охотился на заброшенной фабрике, и ему не следовало сейчас работать в одиночку, особенно на людях.

Это лучшее, что он мог сделать в данный момент.

Что не очень-то хорошо, учитывая, что он всё ещё не оторвал свою задницу от банкетки. Потому что вопреки тому, как он разозлился? Он также застыл. Она, бл*дь, напугала его.

Нокс почувствовал угрозу прежде, чем его органы чувств успели её распознать. Это было в энергии движения, которая так отличалась от пьяных, вялых посетителей. Это был…

Ронан.

Мужчина прошагал по балкону с таким видом, будто ненавидел всех и вся вокруг (что на самом деле было правдой). Даже с затенением, чтобы люди не заметили шиву и пистолет, пристёгнутые к его бёдрам, он заставлял людей убираться с его пути.

Опустившись на банкетку напротив Нокса, Ронан пожаловался:

— Я бл*дь ненавижу это место.

Все в Ронане, от неряшливой, колючей стрижки «фейд» до его мотоциклетной куртки, предупреждало окружающих не приближаться. Нокс счёл это ироничным. Несмотря на всё это, Ронан привлекал к себе людей.

Да, они отходили с его пути, но их взгляды оставались прикованы к нему. Их интерес был прикован к нему.

На Нокса люди старались не смотреть.

— Ты отследил мой телефон.

— О, молодец, держи звёздочку, — протянул Ронан. — Какого хрена ты здесь делаешь?

— Патрулирую, — когда Ронан медленно перевёл взгляд с головы Нокса на спинку банкетки, на которой была припаркована его задница, Нокс добавил: — Я скоро приступлю.

— Конечно.

Нокс посмотрел на балконные перила, наблюдая, как неоновые огни полосуют стены. Он не собирался спорить с Ронаном. Или оправдываться.

Он понял, что брат присматривает за ним или, по крайней мере, следит за тем, чтобы он не наделал глупостей. В некотором смысле, Нокс ценил это. Но это также выводило его из себя.