Книга Жажда крови, страница 28 – Кэтрин Диан

— А ты думал, что у тебя его нет?

Он не удивился, что оно у него есть, но был удивлён, что она упомянула об этом.

— Что там написано?

— Ты хочешь прочитать?

— Ты дашь мне прочитать?

— Конечно, — она приподняла бровь, и выражение её лица стало почти игривым. — Тогда бы ты понял, как мало я о тебе знаю.

— Аа.

Она склонила голову набок, изучая его.

— Тебе неприятно, что я что-то о тебе знаю, не так ли?

Да, бл*дь, так оно и было, но он не собирался этого говорить.

— Ты же мозгоправ. Ты мне и скажи.

— Пожалуйста, не употребляй это слово.

— Почему нет?

Он ожидал какого-нибудь возмущённого, запрограммированного ответа, практически подвёл её к этому, но она просто сказала:

— Мне оно не нравится.

— Тогда как я должен думать о тебе?

— Как о Мире.

Чёрт возьми. Почему она так усложняла ему задачу сохранять холодную дистанцию между ними? Одно дело — испытывать к ней влечение. И совсем другое — испытывать к ней настоящую симпатию.

Возможно, она делала это нарочно, напомнил он себе. Это не его стиль ведения допроса, но он понимал ценность этого подхода.

Он не мог позволить ей усыпить его бдительность.

— Ты не ответил на мой вопрос, — Мира кивнула на картину. — О Франции.

Кир не хотел говорить о Франции. Что-то тесное и ужасное всегда сжимало его сердце, когда он думал обо всех тех местах, которые когда-то любил.

— Нет, — сказал он. — Мне не нравится Франция.

Мира на мгновение нахмурила брови, очевидно, прочитав что-то в его тоне, но не стала настаивать. Она кивнула в сторону зоны отдыха.

— Ты присядешь со мной?

— А у меня есть выбор?

— Можешь стоять здесь, если хочешь, но я собираюсь сесть.

Она направилась к зоне отдыха и остановилась возле кубического кресла. Очевидно, это её место. Насколько он понимал, ему полагалось сесть на диван. По крайней мере, это был не обычный диван психиатра. Он выглядел как диван для гостиной, вплоть до тёмно-синих подушек.

Он всё равно не хотел сидеть там. Это был допрос, замаскированный под психологическую оценку. Ему предстояло избежать миллиона ловушек. И он не знал, верить ли Мире в том, что у неё не было конкретной цели. Он хотел верить, но не знал всей правды о том, что сказал ей Джодари, что она на самом деле искала. Он не знал о её связях с директором и, чёрт возьми, он не доверял Джодари. В этом-то и крылась суть.

Кир привёл Тишь в ВОА с серьёзными оговорками. Через несколько лет он почти начал расслабляться, но затем узнал, что организация была скомпрометирована.

Мира ждала в своём кресле. Тёплая, манящая. Терпеливая. Как будто это и в самом деле был не более чем разговор.

Он мог либо пойти и сесть на этот чёртов диван, либо…

Либо что?

Он не мог уйти так, чтобы не вызвать отстранение Тиши от работы. Отстранение означало потерю доступа к ВОА, что оставляло предателя нераскрытым.

И то, что он пытался сделать прошлой ночью, не выход. Это не сработало, и он всё ещё чувствовал себя дерьмово. Ему нужно было обсудить это с ней, прежде чем они начнут.

— Послушайте, агент Дженсен…

— Я правда хочу, чтобы ты называл меня Мира.

Он не хотел называть её по имени. Агент Дженсен звучало более официально и отстранённо. Это помогало ему помнить, зачем они здесь. Обращение по имени, несомненно, было тактикой, направленной на то, чтобы ослабить его защиту, но он хотел знать, какую причину она может привести, поэтому спросил: