Книга Жажда крови, страница 67 – Кэтрин Диан

— Ни о чём. Мне нужно было сказать тебе, потому что я не хочу, чтобы меня использовали в качестве шпиона, не в этом качестве. Надеюсь, ты понимаешь, что Рис был сильно травмирован случившимся. Я подозреваю, что вся твоя команда была травмирована. Я ни в коем случае не стану манипулировать этой травмой, чтобы выявить подозрения, которые я не разделяю.

Её мягкий нефритовый взгляд остановился на нём. Она всё ещё выглядела обеспокоенной, и он не винил её.

— Джодари может убрать тебя из ВОА за то, что ты раскрыла его расследование.

— Я знаю об этом.

Кир с трудом сглотнул, поражённый её смелостью в поступке, который, по её мнению, был правильным, и плевать она хотела на последствия.

Он сказал:

— В ВОА есть утечка.

Она отшатнулась.

— Что?

— Вот почему мы не делимся информацией. Мы не знаем, кто это, поэтому никому не можем доверять.

— Что именно утекает на сторону?

— Личная информация о вампирах. Было совершено несколько похищений. Мэг была одной из них, но ей удалось сбежать. Именно она сказала нам — или, по крайней мере, она сказала Рису — что кто-то в ВОА предоставляет адреса и другую информацию похитителю, демону.

На лице Миры отразился ужас.

— Боже мой. Зачем кому-то это понадобилось? Зачем вампиру это делать?

— Деньги? Обмен любезностями? Шантаж? Есть много возможных причин для коррупции.

Мира нахмурила брови, как будто ей всё ещё было нелегко принять эту идею.

— Но почему вы скрыли это от Джодари?

— Потому что мы не знаем, кто это.

Она покачала головой, отвергая это предположение.

— Он бы ни за что…

Кир твёрдо сказал:

— Пока мы не будем знать наверняка, мы будем продолжать работать в одиночку.

— Но ты говоришь это мне?

— Мне не следовало бы.

Это правда. Мира, возможно, и не хотела шпионить для Джодари, но то, что он ей только что сказал, могло подтолкнуть её к этому. Она явно больше верила Джодари и ВОА, чем Киру. Если бы она сообщила о том, в чём он признался, это поставило бы под угрозу тайну и их миссию.

Так что, нет, ему не следовало говорить ей. Но он не мог подавить инстинктивное желание доверять ей. Ценой своей жизни. Ценой всего. Он просто… знал.

Он знал это с самого начала, но боролся с этим изо всех сил. Он больше не мог с этим бороться.

Она была честной.

Она была доброй.

Она была… хорошей.

Кир знал это.

Однако одно дело — рисковать собой. И совсем другое — рисковать своими братьями.

Кир не мог позволить себе забыть, что Мира не испытывала к нему того влечения, которое он испытывал к ней.

Даже в порыве жажды крови она отвергла его.

Впоследствии она с болезненной ясностью дала понять, что их отношения могут быть только профессиональными.

Даже сейчас её признание не было личной инициативой, для неё это был вопрос принципа. Он уважал её, но всё же. Это не вызвано влечением к нему. Ради бога, у неё на коленях лежала подушка. Она сидела как можно дальше от него.

Что касается их разговора после операции, то Кир почти ничего не помнил. Он не помнил точно, что говорил он или что говорила она. Однако он помнил, что начал испытывать возбуждение, чего не должно было произойти даже в состоянии отхода от анестезии.

Очевидно, у него имелись проблемы, потому что он не мог доверять собственной объективности, когда дело касалось Миры. Поэтому, как бы сильно инстинкты ни подталкивали его к ней, как бы сильно они ни пытались заставить его открыться перед ней, он должен был защитить свою команду.