Книга Леди Кру и дракон на миллион, страница 17 – Наталья Варварова

И об этом с ним тоже бесполезно разговаривать, она уже пробовала. Единственный вариант, замереть и перестать дышать — до этого срабатывал почти всегда. Тем не менее, черт ее дернул продолжать спор.

— Мне полагается ценить вашу заботу, Голдмайер. Однако я не припомню… — тут голос ее дрогнул. И «железная Марианна», как окрестили ее на процессе журналисты, всхлипнула. — Как же я тебя ненавижу. Откуда берутся такие ублюдки…

Золотой осторожно отпустил ее. Мари закрыла глаза, кляня себя за несдержанность. Надо объяснить свою позицию по Бруксу, прикрыть остальных коллег… Но она едва сдерживала слезы.

— Что опять не так? — процедил Арчибальд, будто не он минуту назад угрожал ей. — Успокаивайся, одевайся. Я жду тебя внизу в ресторане. Позавтракаем. Точнее, пообедаем.

Кру собиралась тщательно и быстро одновременно. Если надеть не то, — например, удобные брюки с кроссовками, — вероятно, это вызовет его недовольство. Тогда они будут долго спорить и ни к чему не придут. Если появиться в одном из обожаемых им платьев, то он в течение всего обеда не спустит с нее голодных глаз. И сам ничего не съест. Этому пора положить конец. Только как?

Кру расчесала волосы. Дракон столько времени убил, то угрожая, то убеждая довести до конца ее мучения у парикмахера. До это ее все уверяли, что последствия паров от тех химикатов, которыми она пользовалась, чтобы добиться от искусственного меха полнейшей идентичности с редкими шкурками, необратимы. Мол, она больше не сможет легко менять цвет глаз, цвет волос и кожи. Поэтому она еще до попадания в тюрьму была готова проститься с привычной внешностью под скальпелем хирурга. Несмотря на род занятий, к услугам этих специалистов прибегать не доводилось.

Однако Арчибальд и миссис Мю, парихмахер-виртуоз, совершили невозможное. Половину ее головы, когда-то выкрашенную в цвет воронова крыла, удалось осветлить до шоколадного оттенка. Причем, как и в случае с черным цветом, на постоянной основе. Менялся сам пигмент ее волос. Новые отрастали такими же, и Кру по-прежнему не могла перекраситься.

Из зеркала на нее смотрела элегантная, чрезвычайно ухоженная двуцветная дама. Голдмайер не выносил прежний черно-белый колор, утверждая, что он делал ее похожей на водевильную злодейку или адептку одного из божков хаоса. Теперь же Кру внешне мало чем отличалась от жены или любовницы любого из воротил Перекрестка. Остепенившаяся особа с бурным прошлым, которая сохранила экстравагантность. Видимо, на память.

Она еще раз придирчиво осмотрела платья на вешалках. Голдмайер не равнодушен к провокационным разрезам. То от бедра, то через спину почти до ягодиц — то узкое декольте, доходящие до пупка. Обязательно правило — не больше одного разреза на наряд.

«Ты не должна быть похожа на шалаву», — комментировал он, когда она мерила очередное из отобранных им платьев, каждое из которых стоило, как средней руки мобиль. Почему-то чувствовала себя она в такие минуты как раз проституткой. Все женщины, находившиеся в бутике, завистливо вздыхали. Какой мужчина, какая роскошная тряпочка, какая любовь…

Кру не выдержала и, сознавая, что ее ждет новый скандал, сгребла в охапку двенадцать платьев вместе с вешалками и запихнула их в пакет для мусора. Затем выставила его за дверь, чтобы горничная не перепутала, что надо сделать.