Книга Увольняюсь, Ваша Светлость!, страница 89 – Наталья Варварова

Происходящее теряло всякий смысл. Он же сам заявил, что это герцог не был тем самым. А вот с Конвеем, очевидно, творилось неладное. Вокруг зрачков показалась алая кайма. Он жадно втягивал носом воздух — еще один показатель, что необходимо бежать.

Однако во мне что-то изменилось; я устала удирать. Медленно положила руку ему на локоть. Мы оба перестали дышать… Не пора ли убрать из списка второго из четырех кандидатов?

— Я его не помню. Но клеймо повело себя необычно, отозвалось резкой болью. В вашем присутствии его тоже дергало в первые дни, а сейчас почти перестало. Это что-то значит?

— Хотел бы я знать, — хрипло отозвался он. — Самое очевидное объяснение, что ваша боль — это предупреждение держаться подальше от демона, способного навредить привязке.

Сейчас или никогда. Не исключено, что я совершаю роковую ошибку и все, что творилось вокруг в последни дни, притупило во мне самосохранение. Я потянулась к демону, который тщетно пытался сохранить над собой контроль.

— Получается, моему клейму вы больше не угрожаете? Проведем эксперимент?

Я обвила его шею руками и почувствовала, как окаменели плечи. Если Конвей сейчас обернется здесь, в этой клетушке, то его конь не влезет, а меня они оба, пожалуй, раздавят. Вместо смешка я прерывисто вздохнула. Была не была.

До губ я так и не дотянулась. Угодила ему носом куда-то в подбородок. Это еще не провал. Если открыть глаза, то шансы на один меткий поцелуй вырастут. Но тут моих губ коснулось чужое дыхание.

— Вы, кажется, решили, что я буду сопротивляться, леди?

Он не спрашивал и не осторожничал. Конвей наклонился ко мне и в одну секунду завладел губами. Какая-то из полок давила на лопатки, другая — в поясницу, но я тут же исправила ситуацию, прильнув к мужчине.

Он все понял правильно и прислонился к двери, которую перед этим успел заблокировать. Почти опрокинул меня на себя… Теперь не мешало ничего; его руки сжимали плечи, нетерпеливо гладили спину.

Больше всего это напоминало ожог. Губы и щеки горели, во рту полыхало от того, что герцог творил с моим языком. Но разница все же была: мне ни за что не хотелось, чтобы эта мука вдруг прекратилась. Пожалуй, я реагировала на его прикосновения слишком бурно.

Не уверена, что это соответствовало нормам поведения для местной леди. Литературы на эту тему — как вести себя наедине с мужчиной, если вы уже переступили за грань дозволенного — в приемнике не выдавали. А вот тело действовало так, будто я только этого ждала. Меня вообще волновало только одно — лишь бы демон не останавливался.

Воздуха не хватало почти до боли. Но и это не казалось достаточным основанием, чтобы прервать поцелуй. Со своей стороны Конвей делал все, чтобы я не отвлекалась. Он самозабвенно упивался мной и языком сминал любой намек на сопротивление.

Когда я попробовала чуть сдвинуться и снова коснуться губами его подбородка, то оказалось, что он крепко зафиксировал мою голову ладонью и увильнуть от его жадного рта невозможно. Я огорченно застонала.

Если честно, меня неимоверно притягивала его шея. Я изнывала оттого, что еще не почувствовала, какова на вкус кожа над строгим воротничком. Сноу безжалостно наращивал темп, заставляя меня страдать, — я уже догадывалась, что мне требуется гораздо большее, чем один безумный головокружительный поцелуй.