Книга Ни слова, господин министр!, страница 122 – Наталья Варварова

Князь ускорялся. Он буквально завораживал врожденной грацией.

Но вот в нашей дружбе-недружбе наступил переломный момент. Это значит, я только сдала выпускной экзамен. Он знал, что от него требовался династический брак. Тянул время. Сомневался, нужен ли юной девочке вояка, весь покрытый шрамами, с перспективой сложить голову в очередном побоище… Ведь так и было! Две страны каждый год ждали, что он объявит о помолвке с Аурелией.

И тут резкий поворот. Мелодия будто взорвалась на разрозненные трели. Мне восемнадцать, ему тридцать два. Я льну к нему в танце, мы целуемся. Он теряет голову, а, точнее, взлетает под самый потолок. Сегодняшняя я завороженно гляжу вверх, где он кружится, забыв, что под его ногами когда-то был пол. Широкие фалды котты придают ему сходство с сорванным ветром цветком.

И вдруг, там наверху, его застигает оглушительная тишина. Он падает и какое-то время пытается вернуть себе равновесие, балансируя на одном колене. Отчаяние, неверие, боль на разрыв — от того, что маленькая девочка оказалась просто маленькой девочкой. Чуда не случилось.

Любимый, прости. Меня тогда почти не было на этом свете.

Родерик поднимается. Мелодия собраннее и злее, но в ее глубине я слышу, что ничего не поменялось. Да и движения те же… Теперь заметно, как он устал. Каждый полный оборот — это воля и послание. Он будет продолжать, хотя все кончено. Не остановится. Каждый день в течение многих лет Родерик не перестанет за мной приглядывать. Больше не будет легко и игриво, больше никакой надежды. Но чувство не погаснет.

Скрипка рыдает, альт вторит… Любовь — это не только радость и вдохновение. Иначе возлюбленный/возлюбленная не отличались бы от шоколадной плитки. Любовь — это сколько себя ты готов отдать, не требуя взамен ничего. Свой комфорт, а, может, свою жизнь?

Готов ли ты уйти в тень, если тебя просят исчезнуть? А потом превратиться в ее ангела-хранителя с обожженными крыльями…

Кажется, я тихонечко всхлипывала. Эта часть его танца самая тяжелая. Но проняло не только меня… Тьма покинула светильники и танцевала вместе со своим обладателем — на стенах, на потолке, между застывшими людьми, на столах и на блюдах. Фересия услышала танец, и магия Родерика обрела свободу даже во дворце, который распирало от разного рода заглушек.

Очередной виток. Логика подсказывала, что последний. Далекая скрипичная ария приближалась. Крещендо. Родерик снова оторвался от пола. Но теперь ему точно так высоко нельзя. Силы на исходе. Он в любой момент потеряет равновесие.

И все равно князь рвался вверх. Тихое отчаяние сменилось отчаянной надеждой. В эти дни решалась наша судьба. Получится ли обыграть того, кто столько лет удерживал вдали друг от друга… Ого, пока шел танец, я даже не вспоминала про Стефана. Пережитый в его руках шок забылся, как только Родерик сделал первый шаг на помосте.

Но напрасно князь и теперь продолжал терзать уставшее тело. Если он рухнет с высоты в несколько метров, то неизвестно, сколько займет восстановление. Забыв о правилах, о том, что он должен закончить ритуал и при всех попросить моей руки, я поднялась на помост без приглашения.

Оттуда все выглядело иначе. Весь зал светился в призрачной дымке. Здесь еще лучше слышно прерывистое дыхание Родерика. Его потоки в кошмарном состоянии. От них во все стороны толчками расходилась сила. Но эти толчки становились все реже и реже.