Книга Ни слова, господин министр!, страница 149 – Наталья Варварова

Отправив генерала, я проведала сына. Тот после случая с Бекки залег спать пораньше и в своей комнате. Закрылся одеялом с головой, мерно сопел. Дейв предпочел сделать вид, что сегодня он так устал, что не успел сказать матери «спокойной ночи». И, только закрывая за собой дверь, мне послышалось, что он пробурчал в след: «Что же ты так с ней, мам».

Вот это он зря. Я не считала, что поговорила с Ребеккой как-то особенно жестко. Мы с ней ранее эту щекотливую тему не поднимали, но с ним я успела побеседовать целых два раза. Растолковывала на примере чуть не накрывшего Гретхем темного взрыва, как опасно экспериментировать без взрослых с любопытной девочкой-Светочем.

Они оба не имели представления, к чему приведет каждая новая реакция. Полагаться на одну только совместимость — подвергать риску не только себя, но и окружающих.

В общем, я все проверила, сто раз повторила набившие оскомину аксиомы. Родерик не спешил развеять мои страхи. Постепенно во мне крепла уверенность, что самое плохое уже случилось.

Послание для него никак не отправлялось. Оно не проходило через барьер. Это значило, что получатель закрыт для любой магии.

Еще раз перебрала события сегодняшнего дня. Газеты по большей части написали о вчерашнем приеме лишь короткие заметки — две или три выпустили целые развороты с отчетом в виде цветных картинок. При этом, конечно, ни одного намека на танец князя.

Впрочем, все без исключения издания сообщили о нашей помолвке. Протокольно, сухо, на второй-третьей странице. Но я не придавала этому значения. В свое время предстоящая свадьба Родерика и Аурелии несколько месяцев не покидала первых полос.

Обсуждались драгоценности, которые князь дарил невесте. Какая мастерская выбрана, чтобы сшить платье. Кто из аристократов уже приглашен… Разве это принесло им счастье? Меня тогда не покидало ощущение, что эта шумиха раздувалась искусственно, чтобы князь не передумал в последний момент.

Сейчас же нас пытались задвинуть в тень. Газеты явно имели наводку, о чем можно говорить, а о чем — нет. С другой стороны, некоторые из них принадлежали Родерику. Вряд ли король перехватил управление вчера или сегодня. Скорее всего мой темный маг тоже добивался не огласки, а лишь признания своего права.

Самого союза — и он его получил.

Я снова глянула на руки. Даже не чесались. Ни малейших признаков раздражения.

Полулежала в кровати и все ждала, когда же надо мной загорится волшебная роза Родерика с бархатными лепестками. Но вот уже и полночь, а цветка все нет.

Я изучила самые поздние из выходивших этим вечером газет и могла пересказать, чем занимались в течение дня король и королева. Вместе и по отдельности. Ничего, что натолкнуло бы меня на мысль, куда делся первый министр.

Для меня Стефан не проявил себя никак, а вот Стелла отправила короткую записку. В ней она сообщила о «воистину великолепном самочувствии» и два раза извинилась за несдержанность.

Действительно, попросила невесту деверя стать любовницей мужа… В юности меня бы это дико возмутило, но сейчас я очень хорошо представляла, что чувствовала эта загнанная в угол женщина. Конечно, это не отменяло того факта, что мы с Родериком — не животные для заклания.

Однажды я пожертвовала собой ради князя, но сейчас такая жертва его убьет. Покрывать коронованную сволочь и дальше — я не имею права.