Книга Ни слова, господин министр!, страница 18 – Наталья Варварова

Девяносто жезлов в упаковках по пятнадцать штук перекочевали в экипаж. Кроме коробок, там уже стояло большое зеркало для связи с прошлым (только очень неграмотные люди верили, что можно повлиять на будущее), самые простые классные доски (пять штук) и целый ящик волшебных мелков.

Девочки их просто обожали, потому что они передавали эмоции и меняли цвета — с ними веселее. А вот в старших параллелях ученицы от них отказывались, потому что преподаватель сразу понимал, знала ли отвечающая тему или домашнее задание она вчера проигнорировала.

— А эти, как их, жезлы, они как волшебные палочки из сказок работают? У меня просто племяшка не без способностей. Вот я и думаю... может, что-то из того, что вы берете в школу, покупать и на себя.

Я уже собралась выходить и тут же остановилась.

— Ни в коем случае. Это учебный материал. Жезлы нужны, чтобы легче концентрировать поток за пределами тела, в данном случае — кисти. Их нельзя приобретать без лицензии. И, тем более, совершать взмахи без надзора преподавателя. Лучше, как будет возможность, приведите девочку ко мне. Сколько ей лет?

Леонид замялся. Сколько раз я сталкивалась с подобным поведением родственников. На хорошую школу в обычных семьях денег никогда не было. На мальчика бы еще постарались, скинулись бы и другие родственники. Вдруг из него получится боевой маг… А девочка — ну, как-нибудь сама. Даже отправить ее к сельской ведьме — и то расходы.

Двести и даже сто лет назад такие несчастные, не овладевшие собственными чарами, частенько оказывались в застенках и при плохом раскладе шли на костер. Сейчас корона открывала для них общественные школы, где условия, правда, немногим лучше, чем в тюрьме.

— Двенадцать исполнилось четыре месяца назад. Моя сестра, ее мать, обычная модистка. Шьет сорочки, юбки для дам в Говардсе. Это самый большой из курортов, и спрос есть. У нас нет никого знатного на четыре поколения назад и вширь, леди. Отец девочки ушел в армию шесть лет назад, и больше вестей о нем не было. Жив ли он и другую семью завел, или сгинул, мы не знаем.

Лавочник мял отворот пиджака. В роли просителя он ощущал неловкость.

— Я могу им подсобить. У сестры тоже немножко накоплено, но где титулов взять… Сами понимаете. Если вы ее вдруг возьмете, она парией станет. А девчонка дюже гордая, привыкла к самостоятельности. С животными общий язык имеет.

— В Гретхеме, Леонид, я держу в каждом классе несколько мест как раз для талантливых девочек без происхождения. Адаптацию мы берем на себя. За исключением совсем уж зазнаек, их никто не трогает.

Снова не кстати на ум пришли Лидия и Серена. Обычно с девочками «из простых» не возникало проблем. Им придумывали легенду — например, знатного загулявшего папашу с деньгами, — индивидуально учили манерам, а потом вводили в класс. Такой подход себя полностью оправдывал. Ученицы не узнавали в Каролине с длиннющей фамилии, приехавшей из соседней страны, дочку булочника, которая много лет подряд подавала им пирожки.

Тем не менее, обещать слишком много я тоже не имею права. Мы не в состоянии брать всех.

— Дело в том, что в обход происхождения мы принимаем либо очень толковых девочек — феноменальная память, способности в математике и много чего еще, — либо тех, у кого одна из стихий развита выше средних показателей. По взрослым меркам… Но ты не переживай. Гретхем дает гранты на обучение в школах попроще. Когда твоя родственница пойдет работать, она будет выплачивать нам фиксированную сумму в течение пяти-десяти лет. В семнадцать-восемнадцать лет у нее будут гарантированные навыки в бытовой магии. На рынке труда такие магички нарасхват.