Книга Ни слова, господин министр!, страница 241 – Наталья Варварова

Стефан лежал лицом вверх с распахнутыми в никуда глазами. Это неправильно, чтобы короля видели таким. Да и никого другого тоже. Смерть беспощадна и надменна. Но у меня не было лишней секунды, чтобы закрыть ему веки. Я попыталась стащить с него тело Родерика, лицо которого было от меня скрыто.

Получилось не сразу. Но через несколько минут я все же выволокла его оттуда… Князь успел закрыть глаза. Его лицо осталось спокойным и невозмутимым.

Я помнила, как мама рассказывала, что четырехстихийники прошлого обманывали свое тело и законы природы. Сдавались победившей их силе и останавливали сердце. Все процессы замирали, однако пока сохранялось взаимодействием между всеми четырьмя линиями, маг мог вернуться. Мама была убеждена, что Родерик владел этим фокусом в совершенстве. Но упрямец всерьез вознамерился уйти из жизни.

Минут пять я просто трясла его, склонившись к его груди, и говорила все подряд. Князь вел себя, как и положено трупу. Не реагировал. И я пришла в отчаяние.

— Ты можешь быть хоть тысячу раз прав во всем, что касается темного источника. Но кроме вашей драгоценной тьмы существуют и другие силы. Но ты ne sais rien про равновесие, Родерик. Ни крака не смыслишь. Не надо, прошу, будить во мне дьявола. Если ты уйдешь, я с этим не смирюсь. Никогда… Я сожгу себя, когда они соорудят ритуальный костер для тебя и для вон того… Merde, не буду называть его по имени. Хочешь уйти с ним? — я так завелась и не заметила, что его руки мягко сомкнулись на моих запястьях. — Так, Родерик? Он больше достоин тебя, чем я? С которой тебя соединила твоя земля и твоя же магия. Я столько лет провела вдали, чтобы сейчас хоронить! А сколько раз ты спал со мной, Конрад, — разве столько ночей отведено любимой жене?.. По-твоему, я буду тихо скорбеть и продолжать одаривать благодатью всех, до кого дотянусь… Если я вдруг передумаю умирать, то я снесу в щепки ваш трон и покажу всем, что значит, светлая повелительница и справедливое правление. От Аллеи до Тахии и от Загота до Литана я наведу такой порядок, какой умеем только мы, Светочи, — не ведающие лжи, компромиссов, уверток и временных договоренностей. Дела будут вершиться раз и навсегда... Это то равновесие, которого ты искал?

— Да, — сказал Родерик немного надтреснуто. — Это оно. Я никогда не умел понять, как из наглой, бесстрашной, рискованной и в то же время продуманной Нахаленки родилась столь святая женщина. Ответ очевиден. Нахаленка подросла, обзавелась дикой силой, но стала реже буянить… Пожалуйста, дорогая, давай ты однажды все-таки разрешишь мне умереть. Достойно предстать перед Богиней. Иначе даже как-то…. пугает.

— Нет, — заявила я, все еще не веря, по-прежнему злясь, но уже рыдая от невыносимого облегчения. — Ты пропустишь меня вперед. И не уговоришь, не надейся.

*****************

Я проснулась ровно через двое суток. Не питала иллюзий, что этот сон будет коротким. Поэтому до того, как позволила князю, — нет, теперь уже королю, — надеть мне на шею восстанавливающий амулет, убедилась, что все дети в порядке, вдовствующая королева переживет без меня несколько дней, а стихии над Фересией больше не стремились удариться лбами.

Как я и предполагала, Стефана, пока я спала, успели предать земле, освободить тюрьмы и вернуть имущество тем, кто попал в опалу за последние две-три недели.