Книга Ни слова, господин министр!, страница 80 – Наталья Варварова

Про себя князь сомневался, действительно ли дело только в ужасе перед тем, что случилось тринадцать лет назад. Ей могли подсыпать что-то, усиливавшее травматический синдром. Тогда где же его хваленая безопасность?

Оливия жестом указала на стакан с водой. Руки тряслись. Она выпила залпом, попросила еще.

— Спасибо, с-с-спасибо, правда. Но С-с-стефан и так переполнен безнаказанностью. Когда он увидит нас вместе, то не поймет, чего ждать. С-с-сейчас он гадает, как много ты знаешь и на что будешь давить. На Дэйва, на н-н-необходимость феграна, на череду его преступлений или попробуешь свергнуть его при помощи армии. Вариантов масса, и он мечется между ними… А для всех ос-с-стальных мы тоже символ… некоролевской власти.

Лив рассуждала почти спокойно. Она сама не заметила, как ее рука обхватила запястье мужчины и потянула энергию. До этого князь безуспешно пробовал ею делиться.

Через час он убедился, что настигший ее сон не имел ничего общего с болезненными симптомами. Улучшение пришло так же неожиданно, как перед этим обрушился недуг.

Первое, что я почувствовала проснувшись, это слабость в руках. Чуть не расплескала воду, когда потянула к себе стакан. Оставить его здесь мог только Родерик. Точно помню, что ночью много раз требовала меня напоить. Фрагменты пережитого возвращались не совсем по порядку.

В голове сохранялся неприятный туман, какой бывает после сильных болеутоляющих, — или снятия боли за счет чужой магии… Я превращался в вампира; то и дело тянула из Конрада энергию. С другой стороны, это не то, что сейчас должно меня волновать. Приступ был очень сильный. Последний раз через что-то подобное я проходила, когда с нами еще жила мама.

Дверь в ванную чуть приоткрыта. Лучше забыть подробности. Родерик погружал меня в воду, придерживая голову, как младенцу. Я встречалась с ним взглядом, и его радужки в мерцающем свете, который давали узкие язычки огня, бьющие из рожков (князь приглушил освещение), превращались в темные, почти черные.

У меня вполне целомудренные сорочки, однако вода полностью исправляла этот факт. Князь видел меня практически голой. А еще я хваталась за него и несла что-то бессвязное. Наверняка, про то, что ему следовало быть осторожным. Merde! Говорила я или нет, что люблю? Вполне могла.

Все началось с очередного кошмара с участием Стефана, а потом меня как прорвало. Я видела трехмесячного слабенького Дэйва, когда даже мама не верила до конца, что он выживет. Наблюдала из толпы за Родериком с его шикарной невестной-принцессой... Ангелина так похожа на Аурелию, что у меня до сих пор перехватывает дух, когда я смотрю на девочку.

Потом сознание унеслось вскачь и стало подсовывать мне то мертвых учениц — Лидию Паладиос особенно часто (значит, меня все же мучило чувство вины) — то пожар в Гретхеме, то выпавших из окна Родерика и Дейва. По отдельности и вдвоем… Как Родерик справился? Столкнись я с таким сильным приступом у кого-то постороннего, то не совладала бы. И целительские способности, и навыки Светоча оказались бы бесполезны. А он темный, с целиком раскрывшейся черной магией.

Только терпение, нежность, любо… Нет, пожалуй, так я начну верить мечтам больше, чем реальности. Князь не стал спать со мной в одной кровати. Дождался, пока я угомонюсь, и ушел к себе.