Книга Пленница ледяного герцога, страница 21 – Наталья Варварова

Я отодвинула в сторону второй бутерброд, кое-как дожевала печенье. И так съела достаточно. Наверное, Азазель с доктором кормили меня как-то иначе. Еда после длительного перерыва тут же встала комом.

— Ну что же ты остановилась? Кушай, попробуй вот тот джем. С тонкой кислинкой. Его варят из аривы. Она растет в саду Азазеля, и больше почти нигде не встречается.

— Какая трогательная картина, — раздался позади нас колючий голос. — У меня вопросы к вам обоим.

Мы с Самуэлем сидели лицом к дому, а Азазель приземлился на небольшой площадке позади нас. Крылья вздымались за спиной, как парус, руки сложены на груди. Белоснежный плащ, рубашка и даже брюки порваны в нескольких местах и в синих подтеках. Он весь в крови. Своей или чужой.

Уверена, что мы с крысюком подумали об одном и том же: сколько успел услышать архонт из нашего разговора?

— Откуда в тебе столько сочувствия к человеку, Самуэль? Ты раньше не проявлял это качество даже к членам собственной семьи. А ты Фло, то есть Фелиция, откуда ты узнала о том, что пресветлые забирают энергию у людей?

Молчали мы также хором, и герцог укоризненно хмыкнул.

— Я буду звать тебя Эль Аму Тадир. Если перевести с нашего языка на единый, то дословно — Свалившаяся-на-мою-Голову.

Самуэль рядом со мной немножечко оттаял.

— Но скажи, старый враль, как можно настолько расслабиться, что не заметить, рассыпанный в холле яд альдижи? Эллизея и Мариэль ответят за него, но нашу гостью это бы не спасло.

А потом Азазель обратился ко мне:

— Подойди, недоразумение с лицом ангела, и положи руку вот сюда, — он указал себе на грудь, почти под самой шеей. — Я не кусаюсь. Во всяком случае, не при Самуэле.

И на этот раз мне не было больно. Холод, который хлынул мне в ладонь, стал жечь не сразу. Через пару мгновений он сменился покалыванием. Примерно через секунд десять рука полностью онемела. А еще Азазель говорил настолько беспрекословным тоном, что я и не подумала о том, что стоило бы воспротивиться. Задать вопросы, что это за альдижа такая.

— Вот и все, — заметил пресветлый. Он больше обращался к Самуэлю, чем ко мне, потому что я застыла и любопытство проявлять не торопилась. — Яд через дыхание проник глубоко в легкие. Я его заморозил, а затем разбил на различные соединения, которые в таком виде не принесут ей вреда.

— Фелиция, — теперь уже точно ко мне. — Несколько часов тебе следует провести более менее неподвижно. Утро выдалось слишком насыщенным.

Я, молча наблюдала, как из его глаз исчезают фиолетовые искры и в них воцаряется прозрачность горного хрусталя. Он помрачнел, хотя с его мимикой и манерами это казалось затруднительным. Куда уж больше?

— У тебя есть тайна, которую ты хранишь глубоко в себе. И ты намерена ее скрыть, — его слова прозвучали как приговор. — Ты стараешься не вспоминать о ней в этом мире, чтобы ее не услышали.

— И не одна, — не утерпела я, досадуя, что рука словно приклеена к его груди. — Манера влезать в чужие мысли без спроса отвратительна и не располагает к доверию.

— Смелость, граничащая с глупостью, приводит к плачевным последствиям, — процедил герцог.

Я вздрогнула, как от пощечины. Сама виновата. С первой же минуты блеяла рядом с ним, как перепуганная овца. Вот он и решил, что я из этой породы.

— Господин, леди юна и прекрасна. Что странного, что у нее имеются секреты, которыми она не желала бы делиться?