Книга Пленница ледяного герцога, страница 85 – Наталья Варварова

— Замри, — приказал он, предугадывая, что я собралась вырываться.

Впрочем, и я почему-то медлила и вместо бурного протеста лишь заерзала в руках, сжимающих мои ягодицы. С учетом того, что его пальцы уже были внутри, эффект получился неожиданный. Я застонала, как в тот раз, когда он ласкал меня в бассейне — скорее призывно, чем жалобно.

— Малышка, все хорошо. Ты скоро забудешь эту неприятность или мы посмеемся над ней вместе. Двигайся, как тебе нравится.

Я по-прежнему сидела на нем верхом и чувствовала, как об меня трется его раскаленный… Два пальца толкались во мне сначала медленно, потом все быстрее, а большой палец теребил чувствительное местечко снаружи. В какой-то момент я без сил упала на него, перестав опираться руками о плечи.

Вместо слов я что-то бессвязно пробормотала и потянулась к его губам. Он слегка коснулся моих и затем резко перевернул на спину. Я снова застонала. И что, что его размер слишком велик, зато пальцы вполне подходили… Я оказалась на боку, а он прижимался ко мне сзади. Это невероятно, запредельно сладко, потому что он касался меня сразу везде, по всей длине от головы до пяток, и при этом осыпал шею поцелуями.

Но тут он убрал пальцы, точнее, переместил их к чувствительному бугорку и снова толкнулся в меня. На этот раз получалось легко, но он почему-то не спешил войти дальше.

— Ты готова принять меня, — заявил он без всякой вопросительной интонации.

Потом подался вперед и сразу же вышел почти полностью. Это же невыносимо, неужели он не понимает?

— Да, — выдохнула я. — Ты слышишь меня? Да!

Мне показалось, или он действительно улыбнулся мне в шею? Дальше я уже не обращала внимания на такие мелочи, потому что Азазель себя больше не сдерживал. Стихия, состоящая из чистого льда и холодного воздуха, раскалилась сильнее, чем любое пламя, и унесла меня вместе с собой.

Обычно молчаливый, он говорил еще что-то, и даже говорил много, когда все закончилось и я обессиленно дремала у него на груди. В этом потоке древних, почти как мир, слов я улавливала свое имя до тех пор, пока не уснула. И ни на мгновение мы не разжимали объятий.

Первое, что зацепили мои глаза, это счастливая, расплывшаяся в улыбке физиономия Самуэля. Он метался по комнате с такой скоростью, что раздвоился или расстроился — одновременно наливал чай из большого пузатого чайника в маленький, доставал чашечки-наперстки из сундука в другом конце спальни (его там раньше не замечала), протирал зеркало…

— Не мельтеши, ради первой богини, — простонала я, понимая, что от его бесконечного кружения моя дурнота усиливается.

Не могу сказать, что именно у меня болело. Ломота настигла все тело, а поднять голову с подушки оказалось испытанием на прочность. И ведь, насколько я помню, у нас с супругом случился всего-то один-единственный раз. Я перенервничала и сладко уснула.

Сейчас герцога в комнате не было. Он вообще спал этой ночью? И можно не спрашивать прислужника, куда делся муж. Очевидно, что Азазель поспешил к своим, как только убедился, что мой сон достаточно крепок. Взял отсрочку на несколько часов и сейчас рубится в облаках, мешая голубую кровь с черной.

А ведь как внушительно звучало это его «Сегодня я остаюсь с женой», «Ночь после приветствия всегда за супругами»… Я провела по пустой подушке слева, но вместо того, чтобы нащупать пустоту, когда рука свесилась с кровати, я пальцами схватилась за мягкие усы Аза. Леопард поднялся с пола и распахнул пасть в приветственном зевке.