Книга Спор на истинную, страница 40 – Лана Воронецкая

Но в этот раз я слышу, как рядом испуганно вскрикивают девушки. Мои новые знакомые из академии? Ландия и Аланья?

Озабоченный голосок звучит совсем рядом:

— Это что? Такая яркая иллюзия? Магинечка родная, я реально поверила, что пожар начался.

Чьи-то руки пытаются оторвать меня от пола, но я лишь сильнее вжимаюсь в гладкие доски, пытаюсь впиться в них ногтями. На полу дышать немного легче –если подняться можно задохнуться угарным дымом. Старший брат кричал лежать и не поднимать головы, пока он пробирался ко мне, чтобы спасти. Он вынес меня из огня.

Но сейчас его здесь нет. Я –одна. Впервые в жизни. Он снова спас меня, выкинув порталом из нашего дома, в который проникли гончие. Почему он не пошёл со мной? Братец, милый, во что же ты вляпался?

Надеюсь, что он выпутается и придёт за мной. А я буду ждать его и молиться Магинечке Елене. Что я и делаю. Сначала мысленно, а потом и бормочу вслух, заглушая разговор девушек рядом со мной.

— Ландия, сделай что-нибудь. Надо убрать иллюзию. Ашара совсем невменяемая: вырывается, карябает пол. Ногти поломала.

— Я пытаюсь. Слишком мощная концентрация иллюзорных потоков –видимо, это её настоящее воспоминание, напитанное болью и страхом. Поговори с ней. Успокой.

Чьи-то руки перестают отрывать меня от пола, а принимаются нежно гладить по спине:

— Тшшш, Ашара. Это кошмар. Это твои воспоминания. Тихо, маленькая, успокойся. Ты –не одна. Мы с тобой. Всё хорошо. Огонь –у тебя в голове. Тебе всё просто кажется. Дыши, — руки гладят голову, успокаивая. — Медленный вдох, умница, — ловлю указания женского голоса и послушно выполняю. — Теперь медленный выдох, хорошо.

Языки пламени перестают бесноваться вокруг, становятся меньше и постепенно бледнеют, истончаются, а потом и вовсе исчезают. Я соскребаю себя с пола.

Ничего себе иллюзия!

Сижу и растерянно озираюсь по сторонам.

С одной стороны меня обнимает новая соседка по комнате, а с другой пристроилась её рыжая подружка. Прямо на полу. Тоже обнимает? И спрашивает:

— И часто у тебя кошмарные воспоминания обращаются неконтролируемыми иллюзиями?

Я тяжело дышу, капелька пота скатывается с виска по щеке. Касаюсь лба, вытирая испарину.

Трясу головой:

— Иллюзиями? Нет… Это первый раз. Иногда мне снится пожар.

Аланья присвистывает:

— Ничего себе. Хотя, если это реальные воспоминания, да еще оставившие глубокий след, да с твоим потенциалом –немудрено, что они так проявились.

Я пораженно размышляю над её мыслью:

— Да. У меня почему-то прилично скакнул потенциал. Раньше всегда был ниже семидесяти. И такого приступа никогда не случалось, — вздыхаю и признаюсь в том, о чём никогда ни с кем не разговаривала. Кроме брата, конечно. — Я была совсем маленькая. В доме появились драконы. Папа приказал брату поиграть со мной в прятки. Теперь я понимаю, что нам просто надо было получше спрятаться.

Слова даются с трудом. Первый раз я рассказываю эту тайну кому-то постороннему. Мне просто необходимо выговориться, иначе меня разорвёт изнутри от горьких воспоминаний.

— Я мало и смутно помню. Помню, что у нас был огромный дом. Много комнат и этажей. Запутанные коридоры и лестницы. Даже потайные ходы. Мы с братом часто лазили по ним, пачкаясь в паутине и копоти от факелов на стенах. В тот раз я хорошенько запряталась. Так, что брату пришлось меня долго искать. Я радовалась. Пока не оказалась запертой в огненной ловушке.