Книга Станешь моей истинной!, страница 76 – Лана Воронецкая

Малори хмыкнул:

— По твоему виду совсем не скажешь, что тебе жалко. Я бы сказал, тебя это безумно радует.

Беляна резко распрямилась, от веселья не осталось и следа, черты заострились.

— Мне никогда его не было жалко. Я его ненавижу. Он инициировал меня и даже не потрудился о предохранении. Он обрюхатил меня, вынуждая согласиться жить с ним, не оставляя мне выбора. Потому что без его крови я бы не выжила. Он отнял у меня шанс на счастье со Святозаром. Он сломал мою жизнь.

— Разве? — хмыкнул Малори. — Разве не ты сама выбрала Накера, когда почувствовала вкус к драконьим шиллингам и власти? Иногда мне кажется, что ты никогда по-настоящему не любила Святозара, а просто тебе нравилось, как он любил тебя.

— Как он любил? — вскинулась белокурая стерва. — Он отказался от меня.

— Да, ну? — Малори приподнял бровь. — Он пожертвовал ради твоей жизни частью души.

— А теперь, он ухлестывает за твоей истинной, — не осталась в долгу Беляна, гневно сверкая глазами в мою сторону.

— Обломается, истинная –моя, — хмыкнул Малори и хищно двинулся вперёд.

Мамочки. Я резко перехотела оставаться наедине с драконом. Мне нестерпимо захотелось в объятия к господину Луцеру. Захотелось зажмуриться и уткнуться в его грудь, прижаться и ни о чем не думать.

Но ректора здесь не было.

Малори неотвратимо надвигался, на лице проявлялись звериные черты, взгляд стал каким-то липким, масляным, в нем явно читалось похотливое желание. Крылья носа едва заметно подрагивали, дыхание потяжелело.

Мне стало так страшно, что если бы было можно, то предпочла бы остаться наедине с безумной Беляной, только бы подальше от пугающего дракона.

Весь облик мужчины кричал о том, что он совсем не настроен говорить. Внутри всё сжалось, когда дошло, что он, в действительности собирается делать вместо разговоров.

Я не хотела, чтобы он прикасался.

Но Малори прошел мимо, направился к щебечущим и хихикающим студенткам.

Он вытянул Аланью из безумной компании, подтащил к себе ближе, прижал и зарылся носом в блондинистые волосы. Шумно втянул воздух.

— Моя истинная, — пророкотал ей в макушку.

Аланья застыла, верно, от неожиданности и даже не попыталась вырваться.

Малори перепутал? Это же я, его истинная?

С одной стороны, меня затопило облегчение, что пронесло –совсем не хотелось, чтобы этот чужой мне мужчина так собственнически прижимал, обнимал и гладил. С другой стороны, я переживала за Аланью. Ведь, на ее месте должна быть я.

Пока я кусала губы, собирая волю в кулак, чтобы пойти и попытаться помочь Аланье, девушка разрыдалась в объятиях дракона. И я услышала странное:

— Ну, куда же ты подевался? Мне было так плохо без тебя.

— Тшш, моя маленькая, — Малори погладил девушку по волосам, немного отстранил ее от себя, посмотрел в лицо и заправил за ушко прядку. — Я с вами. С тобой и малышом.

Аланья захлопала покрасневшими глазами:

— Ты знаешь?

— Конечно, милая. У меня же драконий нюх.

Аланья даже заикаться стала:

— Я помню тебя только, когда ты рядом. Когда вот так обнимаешь и смотришь в глаза. А когда тебя нет рядом, я всё забываю, — она закусила губы, пытаясь прекратить рыдания. — Пожалуйста, не бросай нас.

Малори принялся вытирать ей слёзы.

— Ну, что ты милая. Я чувствую по запаху, что ты –моя истинная. Я так долго искал тебя. И, наконец, нашел. У нас родится маленький дракончик и всё будет хорошо, — он тронул пальцем кончик носа. — Ну, милая, улыбнись.