Книга Ведьма для Архимага драконов, страница 94 – Лана Воронецкая

Преодолевая боль во всем теле, дракон расправил крылья, затормозил падение и сделал глубокий вдох — легкие обожгло. Ничего. Это ничего не значит. Я вылетел из-под камнепада, спикировал на ближайший утес. Получилось.

Быстро. Портал. Я смогу.

Прыгнул в покои и сразу рванул к ведьмочке:

— Девочка моя любимая, ты сама справилась.

Маленькое рыжее сокровище стояла на коленках, беспомощно уткнулась лицом в кровать. Не шевелилась. Не повернула головы. Улыбнулся, когда услышал её радостную мысль: «Ты пришел».

Из-под плеча выбивался свет метки. Скосил один глаз на свое плечо — татуировка тоже отсвечивала. Надо же. Василиса, и, правда, — моя истинная.

«Я говорил», — прошелестел дракон.

Почему Василиса не встает, даже не шевелится? Присмотрелся к ауре. С потоками творилось что-то неладное. Мы открыли ящик Пандоры, когда потянули магию из кольца.

Энергетические жгуты вились по телу ведьмы, выныривая из камня и обратно, смешивались с ее собственной силой, прошивали чистую ауру насквозь, не встречая препятствий на пути. Детское проклятье, метка магички по запросу — всё исчезло, ничего не мешало потокам.

Внутри всё оборвалось — проклятья больше нет. Слишком рано, я еще не успел ничего сделать, чтобы привязать ведьмочку к себе. Она мне нужна. Больше жизни нужна.

Дракон возразил: «Ты же видишь, как она рада, что ты пришел. Ты же сам слышал, как она благодарила за спасение и думала о чувствах.»

Благодарность за спасение и чувства — не одно и то же. Конечно, она рада, что я избавил ее от Накера. Но я хочу её любви. Не смогу жить, однажды утонув в зеленых глазах, наполненных обожанием, испробовав ее чувства на вкус, и потеряв их.

Мы были в комнате не одни. Плевал я на посторонних. Все разборки позже.

Аккуратно сгрёб Василису с пола, уложил по-нормальному на кровать на спину. Улыбка тронула лицо с веснушками, но глаза не открылись.

Я слышал ее мысли. Она шептала, что ей холодно. Накрыл одеялом, потрогал метку на плечике — там появилась татуировка маленького дракончика — уменьшенная копия моего.

Стало понятно, что метка проявилась, когда аура очистилась. Проклятье и клеймо магички блокировали ее. Как я раньше не подумал? А может надо было просто подождать.* Или опасность ускорила процесс?

Раз метка проявилась, значит Василиса всё-таки меня любит? Сомнения терзали душу.

«Любит — не любит,» — ворчал дракон. «Полюбит, куда денется!» Я не был так уверен.

Но почему ведьмочка не открывает глаза? Не хочет меня видеть?

Сзади взвыла разъяренная Рамина:

— Под моими чарами студент разболтал, что формула у ведьмы на пальце! Зачем тебе эта человечка? Люди — предатели. Им нельзя верить.

Обернулся на вой. Драконица удерживала за шею студента, который стоял на коленях задом к ней. Он был измазан в крови, еле держался на на согнутых, дрожащих ногах, но в сознании. Правда, уставился отрешенным взглядом в пустоту, не шевелился. Под чарами? Рамина слегка сдавила шею.

— Я хотела помочь, Шарди. Избавить тебя от чувств к этой ведьме. Я знаю, как ты болезненно реагируешь на связь своей женщины с другими мужчинами. Ты смог бы ее забыть. Смог же отвернуться от меня. После того, как Накер лишил бы ведьму девственности на твоих глазах. Я бы утешила. Зачем ты вмешался?

Накер скрючился, сидел на полу у стеночки, руками зажимал между ног, дыхание вырывалось с трудом. Надеюсь, больше он никого не сможет лишить девственности. Чтоб у него там все отсохло.