Книга Истинная для суженого, страница 12 – Лана Воронецкая

Шаг, еще один, нас ничего не разделяет. Я, наконец, чувствую тепло его тела— буквально. Он еще не касается меня, но я ощущаю его дыхание и жар. Мысли бьются в голове. Надо сопротивляться. Это неправильно. Так нельзя.

Я пытаюсь отстраниться, но тело будто парализовано. Я не могу сдвинуться ни на сантиметр. Я пытаюсь сказать что-нибудь. Но губы тоже неподвижны. Только запертые мысли мечутся в сознании. Я все понимаю, но ничего не могу сделать.

Злость от бессилия перекрывают инстинкты и голое, дикое, первобытное желание. Протяжный стон вырывался спазмом из неподвижного горла, я почувствовала едва заметное касание ключицы тыльной стороной его ладони, его отяжелевшее дыхание на шее.

Он втянул воздух полной грудью, вдыхая меня, мой запах, мое возбуждение, тихо порыкивая, слегка, едва заметно прикусил мое ухо. Блаженство разлилось по телу, захватывая разум. В голове все смешалось.

Его губы приблизились к моей шее, язык провел дорожку от ушка к впадине на шее и ниже, по ключице на грудь, пальцы оттянули ткань и губы опустились на грудь. Острая волна желания пронзила меня, и, я с ужасом почувствовала, как его пальцы расстегивают мою ширинку и проникают в меня.

Волна наслаждения накрыла и унесла меня… Оргазм длился несколько секунд и одновременно, сквозь пелену сладострастных ощущений, я вернулась в сознании к осколкам реальности… В неге наслаждения я видела себя со стороны. Смущение и стыд волнами накатывали, смывая наваждение возбуждения. Совесть мучительно заявляла права. Мысли о Борисе сводили меня с ума. Что со мной происходит? Так нельзя!

Слеза все-таки скатилась по лицу. Тарен отстранился, с сожалением посмотрел на меня, ухмыльнулся с некоторой досадой.

— Мдяяя, — ехидно пробормотал себе под нос.

Сначала скатилась слеза. Потом части тела пришли в движение. Я смотрела на Тарена в немом изумлении. Надо было что-то сказать, но у меня не было слов. Надо было отстраниться, но Тарен уже умудрился застегнуть мою ширинку и отступить на пару шагов. Я вспомнила про Миру. Мира стояла с отрешенным стеклянным взглядом, направленном куда-то мимо меня. Она не двигалась.

— Она ничего не видит, и не видела, — ухмыльнулся Тарен.

— Узнала? — его голос прозвучал издевательски.

Я сглотнула, язык непослушно промычал:

— Глаза… Это ты был вчера на чердаке? Ты реально существуешь? — полувопрос, полуутверждение.

— Смирись. И ты принадлежишь мне. Я оставил тебе артефакт.

— У меня ничего нет, — растерянность сменилась отчаянием.

— Браслет предназначался тебе, — зло выплюнуло это чудовище, — но, каким-то образом оказался у твоей подружки.

Я потихоньку пятилась к двери. В голове стучала одна мысль: «Бежать, сейчас же, подальше от этого чудовища». Паника проникала в душу.

— Ооо… я чувствую привкус страха, с нотками ужаса, — Тарен страдальчески закатил глаза, и с досадой сделал пас рукой. — Ничего не было, забудь. Какие мы нежные, рано еще.

***

Я заторможено моргнула, оглядела стол. На краю сознания мелькнул образ Тарена, устало откинувшегося в кресле, как будто ему было плохо. Он тяжело дышал, плотно сомкнул веки и сжал губы, словно он превозмогал ужасную боль.

В поле зрения попали пару кресел, но они пустовали. Все присутствующие сидели за столом.

Тут я вспомнила — Мира! Она хотела поговорить со мной. Вспоминаю ее дрожащий голосок, слезы в глазах. Странно, где она?