Онлайн книга «Зеленый подъезд»
|
«Зачем тебе это? Он ведь подумает, что ты пришла, чтобы снова навязываться!» «Ну и пусть думает, что хочет. Зато я узнаю ответы на вопросы, которые мучают меня уже столько времени». «Ты всегда была сумасшедшей. Иди, но потом не жалуйся», – обиженно замолчал мой внутренний голос. Я освободила поезд, подгоняемая недовольным взглядом дежурной по станции. Ей надо было работать, отправлять поезд, а я нарушала ее график. Шаг, еще шаг. В знакомую сторону, по тысячу раз хоженному маршруту. На все тот же троллейбус, все к тому же дому. К той же двери. Может, его не окажется дома. Как было бы просто. Я постояла бы, послушала, как переливается за дверью музыка его мелодичного звонка, развернулась, проехала бы всего одну станцию и... Что «и»? В объятия к Мишке. Или куда? – Привет... – Привет...Черт, ты, что ль? – Я. – Алиска? Детка? Какими судьбами? Решила меня навестить? – Вроде того, – кивнула я и судорожно сглотнула. Он был дома. Он распахнул дверь, такой же, как и раньше. Кроме разве того, что стал курить. Растрепанный, перемазанный краской. В джинсах. Немножко больше морщин. Более желтый цвет лица. Наверное, много курил. – Проходи, что же ты тут стоишь? – Он гостеприимно провел меня внутрь. И даже там ничего не изменилось. – Надо же, все по-прежнему. – А чему меняться? Прошло-то времени всего ничего. – Ну, как сказать, – протянула я. С моей точки зрения, прошла чуть ли не вечность. Однако, действительно, у него может быть другой отсчет. Всего в нескольких выставках, например. – Будешь чай? – Нет. – А кофе? – Спасибо, ничего не надо. – Ну, рассказывай. – Он смотрел на меня с интересом, словно действительно не было ничего «такого» между нами. Той записки, его бегства. Просто зашла в гости старая знакомая. Сейчас расскажет, как съездила в отпуск. – Я нормально. А ты как? – Да все так же. Слушай, ты прекрасно выглядишь. Повзрослела. Одна? – Нет. – Понятно, – нахмурился он и закурил. – Что тебе понятно? – Хочешь выпить? – он достал из серванта бутылку какого-то дорогого пойла и выжидающе посмотрел. – Наливай, – кивнула я. Мы выпили. Молча, в крайнем случае покрякивая, что, мол, хорошо пошла, выпили еще. И еще. Пока наконец я не смогла выдавить из себя то, зачем пришла: – Скажи, Артем, ты меня любил? – Да, детка. Ты, наверное, не поверишь, но я тебя любил, – кивнул он и умиленно посмотрел на мои коленки. – Я не имею в виду твои эротические фантазии. Ты считал меня интересной? Я казалась тебе личностью? – Э... Как странно ты себя ведешь, – растерялся он. – Ничего. В моей жизни вообще много странного. Пожалуйста, ответь. Я ведь не затем пришла, чтобы выставить тебе счет. Мне просто нужно знать. – Я смотрел на тебя, как на прекрасную картину. Настоящее творение Божье. Молодость, неопытность. Я не знаю, как тебе объяснить. Ни один мужчина от такого не откажется. – Я понимаю. Но ты не считал меня прилипчивой дурочкой? Маленькой распущенной дрянью? – Ну что ты... Я никогда такого и в мыслях не держал, – замахал руками Артем. – Тогда зачем была та записка? Ты не мог со мною просто поговорить? Почему ты со мной так подло поступил? От моего вопроса он весь скукожился и сжался. Верно пишут журналисты, не любят мужики, наотрез не любят выглядеть подлецами. – Ну я... Подумал, что так нам будет легче. – Тебе будет легче, ты хотел сказать. – Э... – Потому что мне не было легче. Мне было намного хуже. Если бы ты тогда нашел в себе мужество сказать мне в лицо, что не любишь, – я бы пережила. – Но ты и так не померла, как я вижу, – перешел он в оборону. Господи, на что это похоже?! Мы ругаемся, как старые болваны. – Верно. Но только я знаю, какой ценой. Неважно, проехали. Мне все эти годы казалось, что я была тебе противна. – Нет, ну что ты. – Ты написал эту чертову записку, потому что я напилась? – Не совсем. – Не совсем? А как? Частично? – В любом случае я не мог с тобой оставаться. Но это не связано с тобой. Просто у меня тогда был сложный период. Я тебе потом, кстати, звонил. Тебя не было. – Много звонил? – впилась в него я. – Ну... – Сколько раз? – Не помню, – отвел он взгляд, а я поняла – врет. Ни черта он не звонил. – Налей мне еще. – Оказалось, что коньяк чем-то похож на героин. Тоже хорошо, не больно и нет никакого буйного опьянения. – Алиса, прости. Если б ты знала, как я себя потом винил за это! Между прочим, я до сих пор считаю, что лучше тебя мне никто не подходит. – Да что ты? – ощетинилась я. Проклятый донжуан, по определению не пропустит ни одной юбки. Как, интересно, я раньше этого не понимала? Ничего не видела. – Да. И может, у нас еще есть шанс? Мы уже взрослые люди и не наделаем больше таких глупых ошибок. – Это ты прав. Не наделаем. Слушай, я вот только сейчас подумала, первый раз в жизни: а ты-то мне подходишь? – Не понял? – Артем смотрел на меня своими голубыми глазами, но я не видела больше недостижимого принца. Сквозь него пролез старый ловелас, не очень удачливый художник, холостяк. Трусливый и предсказуемый, как все, хотя и не лишенный обаяния Артем Быстров. Всего-то. – Я не люблю тебя. Вот забавно! – Ты говоришь это так, словно только что открыла Америку. – А ты похож на взъерошенного попугайчика, – расхохоталась я. – Да не обижайся, я не хочу задеть твои чувства. Просто почему-то всю жизнь я только и думала, подойду ли я. Тебе, родителям, театру, Потапову, наконец. И так старалась стать для всех вас той единственной, без которой никак не обойтись, что не задумывалась, как сама к вам отношусь. Вот ты, например. Ты же мне совершенно, очевидно не подходишь! – Почему? – оскорбился он. – Ну как? Я мечтаю видеть рядом с собой успешного сильного мужчину, а ты не смог даже достойно расстаться с женщиной. Сбежал. Ты трус. Ты не очень хороший любовник. – В каком... – Нет, я не про член. Но ведь ты никогда не думал обо мне. Трахал и отправлял домой на троллейбусе. Что, кстати, еще говорит о том, что ты скуп. Совсем не мой идеал. С тобой скучно, так как ты разбираешься только в живописи. Если бы мы, не дай бог, поженились, мне пришлось бы стать твоей тенью. Жить твоими картинами, в то время как ты бы наставлял мне рога, клеясь к каждой юбке. И я потратила бы жизнь, гоняясь за тобой с супом и котлетами. Растила бы ненужных тебе детей и боялась, что в один прекрасный день ты все-таки сделаешь то же самое – исчезнешь, оставив мне записку. |