Книга Невеста проклятого дракона, или Как баба Аня Розочку спасала, страница 4 – Надежда Олешкевич

- А может… - меня посетила совсем нереальная мысль.

Я заозиралась и увидела в зеркальной глади напольных часов свое отражение.

Белоснежные волосы с кровавым пятном на виске, нереально большие глаза голубого цвета, кожа белее снега, украшенная на щеках нежным румянцем. И губы почти такие же, как у недавно родившей мамаши. Я видела не полную копию Лианеи, но наблюдала некое сходство. Значит, вполне могла оказаться недавно рожденным ребенком, Розочкой.

- Ой, - выдала пораженно, потому что догадка за гранью моего понимания.

- Ой, - повторила за мной женщина, которая не шелохнулась после моего пробуждения.

- Адэли-и-ин! - вдруг раздался сверху детский голосок, и к нам с лестницы смерчем спустилась девочка лет двенадцати, прыгнула прямо в мои объятья. - Ты не ушла. А я испугалась, что покинула нас навсегда, как обещала. Я не отпущу тебя! Слышишь меня, слышишь? Ты не должна соглашаться. Пусть только попробуют забрать тебя у меня!

- Глория, тише, - подхватила женщина ее под мышками и поставила рядом с собой.

Девушка с писклявым голоском снова подняла голову, впилась в меня немигающим взглядом. Мгновение осознания. Глаза снова начали расширяться. Рука поднялась в моем направлении, а потом она в очередной раз потерялаа сознание.

- Может, все-таки ей поможете? Третий раз уже. И водички, - попросила я снова и приложила ладонь к горлу. - Холодненькой.

- Кто ты? - пришла в себя женщина.

- Я? Так… - облизала губы и снова повернула голову, чтобы рассмотреть свое отражение.

Если охватить всю мою шестидесяти семилетнюю жизнь, то вполне могу назваться Анастасией Петровной Казаченко, или бабой Аней, как называл меня мой внук Павлик. Если учесть последние события с родами и мыльным пузырем, то… Розочкой?

Нет, конечно, бред умалишенного!

- А ребенок где? - на всякий случай уточнила, чтобы отбросить это безумное предположение.

Вдруг мы слились воедино, попали в этот мир, выжили? И только сейчас мое сознание взяло верх, когда я… Посмотрела назад, оценила обстановку. Судя по всему, кто-то недавно упал с лестницы и поломал себе руку, ногу, а еще получил глубокую ссадину на виске, вон как расплывалось пятно в белоснежных волосах. Занятно, а ведь больше не болело. Ускоренная регенерация?

- Какой ребенок? - уточнила женщина. - Но давай не заговаривать мне зубы. Ты не моя дочь, моя дочь сразу же прикрыла бы лицо, чтобы не ставить окружающих  в неловкое положение из-за своей внешности.

- Адэлин, ты очень красивая, - потянулась ко мне девочка, но мать (мать ведь?) одернула ее назад и шикнула, однако та виновато добавила: - И я завидую тебе.

- Глория, бегом в свою комнату и не выходи оттуда, пока я не позову.

- Но мама-а-а, - захныкала она и топнула ножкой. - Я не хочу, чтобы Адэлин уходила от нас навсегда. Она сказала, что… - всхлипнула, вытерла слезы, - мы больше никогда не увидимся, и что она очень любит меня. А потом был грохот, страшный детский плач и тишина. Знаешь, как я испугалась? Я перелезла через окно в соседнюю комнату, а как только справилась, то сразу прибежала сюда.

- Что ты сделала?!

- Ничего, - сразу же вжала она голову в плечи. - Я пойду, да?

- Иди!

- Я рада, что ты с нами, - прошептала Глория, поравнявшись со мной, и убежала наверх.

Был детский плач, значит…

Более взрослая дочь снова разлепила веки. Она, скорее всего, собралась опять упасть в обморок, но строгая маменька решила приструнить и ее, процедив: