Онлайн книга «Плюс-один»
|
Мы уже на месте Пока я переписывалась с папой, Реджи бродил по двору, разглядывая участок. На улице было градусов минус десять, а этот чудак ходил без куртки. Ему наверняка было холодно. Почему он не достал Старого Пушистика из сумки? Папа: Рад это слышать, милая Я так ждал длинные выходные с семьёй И знаю, мама тоже хотела провести побольше времени с Реджинальдом Амелия: Знаю, пап Папа: Значит, соберёмся все вместе, когда вернёмся в Чикаго Амелия: Конечно Люблю тебя. Передай маме привет Я положила телефон обратно в сумку и вышла из машины. Ноги утонули в нескольких дюймах снега, выпавшего, вероятно, всего за последний час. Игнорируя ледяную влагу, что просачивалась сквозь кеды и промокала носки, я направилась туда, где Реджи исследовал двор с энтузиазмом щенка золотистого ретривера. — Это потрясающе, — сказал он с широко раскрытыми глазами. — Кто ухаживает за растениями, когда вас тут нет? Никогда не видел таких грамотных методов зимней подготовки. Мне было сложно увидеть этот двор хотя бы с частичкой того восхищения, что испытывал он. В детстве я всегда радовалась тому, что здесь можно было исследовать, в отличие от Чикаго. Но я никогда особенно не задумывалась о ландшафте вокруг домика. — Я не знаю, кто ухаживает за двором, — призналась я. — Родители этим занимаются. Я приезжаю сюда всего раз в год. — Я замялась, набираясь смелости сказать ему о том, что написал папа. — Они не приедут, кстати. Брови Реджи взлетели вверх. — Твои родители не приедут? Я покачала головой. — Нет. Никто не приедет. Дороги небезопасны. Так что мы тут вдвоём, пока не пробьются снегоуборочные машины. Реджи уставился на меня во все глаза, и паника, терзавшая меня с того момента, как я поняла, что мы останемся здесь вдвоём, отразилась и на нём. — Понятно, — сказал он. — Я пойду внутрь, — сказала я, указывая на обувь. — Ноги замёрзли. Я закинула сумку на плечо и направилась к входной двери, решив, что вернусь за чемоданом уже в сапогах. Я ожидала, что он пойдёт следом, но, когда дошла до двери и потянулась к ручке, заметила, что он всё ещё стоит у заснеженных кустов гортензии. Он сглотнул. — У меня есть твоё разрешение войти? Я уставилась на него. — Конечно. Я ведь не заставила тебя почувствовать себя нежеланным здесь, правда? — Вдруг мне стало неловко. Неужели мои панические мысли о том, что мы останемся тут одни, поставили его в неловкое положение? — Дело не в этом, — сказал он. — Мне нужно явное приглашение, прежде чем войти в чужой дом, помнишь? — Он сделал паузу. — Как на вечеринке у твоей тёти Сью. Я совсем об этом забыла. Честно говоря, его настойчивость в том, чтобы получать явное приглашение в чужое пространство, была странно очаровательной. — Ах да. Ну, добро пожаловать в дом. — Спасибо, — сказал он, заметно успокоившись. — Я присоединюсь чуть позже, когда обойду дом по периметру. — Конечно. Как скажешь. — Я никак не могла понять, зачем кому-то вообще оставаться на улице в такую погоду. Особенно одетому так, как он: лишь в длинный рукав, джинсы и кеды. Как его пальцы ещё не отморозились? — А я пока найду какао в кладовке. Если в этих поездках и было что-то постоянное, так это дешёвое какао в пакетиках из супермаркета, которое никто никогда не покупал, но оно всегда оказывалось под рукой. Мне понадобится вся сила, которую может дать какао, чтобы справиться с тем, что ждёт дальше. |