Книга Совенок. Вода и пламя. Шестая часть, страница 41 – Екатерина Боброва

— За что⁈ — уязвленно подскочил на стуле Арвэл.

Харт даже отвечать не стал, мол, если не дурак — сам догадаешься, а если дурак… то и ответ не нужен.

— Ладно, будут тебе кондитеры, порадуем императора заморскими сладостями, а то сидим по разные стороны океана и гадости друг о друге сочиняем. Пусть шакринарцы знают, что у нас не только огонь хорошо получается.

Арвэл одобрительно кивнул. Отличный план. Дружить с остальными странами, это, конечно, хорошо, но игнорировать самую большую на материке страну вряд ли долго получится.

— Как думаешь, что может означать черный цвет? — спросил Харт внезапно.

Арвэл задумался.

— Первое, что приходит в голову — ночь и преступный мир, хотя для некоторых народов черный означает плодородие, брак между мужчиной и женщиной, власть правителя. Черный еще используют, как олицетворение вечности пути души. Маги земли любят носить черные одежды. Ну и последнее, это цвет траура и смерти, — перечислил Арвэл, вспоминая все то, что ему довелось услышать и узнать за время путешествий.

— Слишком велик разброс, — остался недоволен его ответом Харт, — от жизни до смерти. Гадать можно до бесконечности…

— Какие-то проблемы? — напрягся Арвэл, в мыслях рисуя дочь Четвертого, поливающую весь мир черной краской, потому что у нее плохое настроение с утра.

— Надеюсь, что нет. Но для тебя на лето будет дополнительное задание, если еще не передумал ехать с инспекцией? — хитрый прищур брата дал понять Арвэлу, что тот в курсе истинных мотивов рвения младшего, однако не возражает.

— Нет, конечно, — поднялся Пятый.

— Тогда, да пребудет с тобой милость Девятиликого, брат.

— И с тобой.

Командир Ашиньского военного сектора империи Шакри-нару полковник Хармир Логр стоял на высокой дюне, устремив тяжелый взгляд в безмятежную синеву Туманного моря. Миром и спокойствием дышало море, над мелкими, с пенными прическами волнами носились с криками птицы, шуршал бело-желтый песок, стекая с дюны. Ветер трепал волосы, норовя стащить фуражку с головы. Голубое небо было покрыто белоснежными, взбитыми в пышные шапки облаками. И от этого прекрасного равнодушия у мужчины мурашки бежали по коже.

Ашиньский район считался приграничным — восточный край Первозданной империи. Вполне себе спокойный, из соседей лишь нищие рыбацкие поселения, да пустынные острова, на которых изредка обустраивал себе лагерь всякий сброд, пока суровые зимние штормы не выгоняли их с облюбованных мест. До вечно проблемной Такии было далековато на юг, так что местное население долгие годы наслаждалось мирной жизнью.

— Господин полковник! Господин полковник!

Хармир поморщился. Истошные вопли помощника резанули слух, но что делать, если даже у взрослых мужиков от увиденного не выдерживали нервы.

— Говори, — бросил он, не оборачиваясь. Мирная картина с покачивающейся на волнах лодках удерживала его взгляд и нырять в страшную реальность не хотелось.

— Мы проверили деревню. Все, как прошлые оба раза. Никого.

Хармир стиснул до боли зубы. А он так надеялся хоть на одного свидетеля…

— Гляну сам, — полковник резко повернулся, зашагал вниз с прибрежной дюны, по щиколотку проваливаясь сапогами в песок.

Первыми его встретили дощатые щелистые сараи, в которых вялили рыбу и хранили в период штормов лодки. Здесь же сушили сети. Подвешенные между сараями, они напоминали гигантскую паутину, блестя на солнце застрявшими чешуйками рыбы.