Книга Совенок. Путь к трону. Пятая часть, страница 85 – Екатерина Боброва

— Мы бы не действовали столь грязно! — горячо возмутился Чалай, и братья за его спиной поддерживающе загудели. — Ты послушай, что они провернули. Три дня назад я зашел поужинать в таверну в городе. Просто поужинать!

Голос у парня зазвенел от праведного гнева.

— Так на следующий день мне букетом в лицо запустили, сказав, чтобы к подавальщицам возвращался, раз они мне милей!

Цыбаки криво усмехнулся — «просто поужинать» как же! — и достал из-за пазухи свернутые листы бумаги. По такому листу он находил каждое утро на столе около своей кровати. Не помогала ни наложенная защита, ни купленные в панике у капитанов артефакты, словно невидимый посыльный чихать хотел на все ухищрения и это злило больше, чем слежка. Однако злость не мешала Цыбаки тщательно изучать деяния братьев.

— Посещал таверну «Морской закат», — зачитал он нужный фрагмент, — приставал к девушкам. Трем. Одну пытался зажать в коридоре. Активно склонял к совместной прогулке по пляжу. Признавался в чувствах. Всем трем.

— Я мужчина, — выпалил оскорбленно Чалай, — и ценю женскую красоту! А эти… рыбьи потроха все на кристаллы пишут и девчонкам показывают, как будто сами без изъяна. Преподаватели-то в курсе?

Цыбаки посмотрел снисходительно — в некоторых вопросах братья были сама наивность.

— И даже одобряют.

Не официально, конечно. Еще бы — такой богатый для отработки практики материал. До Цыбаки доходил уровень оценок для сдачи зачета: три выведенных из игры такийца — зачет ставился автоматом.

Братья обиженно засопели.

А что он мог им сказать? Чужбина никогда не бывает сладкой, но переживший шторм сильнее того, кто прятался на берегу.

— А женский факультет, там же чудовища в юбках сидят, — возмутился Чалай, все еще пытаясь добиться справедливости, — смотри, до чего они довели Арьера, — он ткнул пальцем в бледного брюнета, который время от времени взмахивал рукой, точно приветствуя кого-то невидимого. — Он всего лишь зашел предложить свою помощь и всю ночь колесо в воде крутил, непонятную энергию вырабатывал.

Цыбаки стиснул зубы, с ностальгией вспоминая свой первый год обучения в академии. Сейчас у него было такое чувство, что Асмас прожевал их, выплюнул и наслаждается результатом.

— Понимаешь, брат, — Цыбаки с сочувствием посмотрел на Чалая, ибо знал чуточку больше товарищей, — огонь всегда постоянен. Если ему дать дрова, он не пойдет искать что-то другое. Но ветер и вода… Нас невозможно удержать на месте. Для местных дам это, гм, неприемлемо.

Парни негодующе зафыркали.

Цыбаки, отвлекшись, оглядел комнату, в которую плотно набились братья, проверил полог и со злостью обнаружил сразу три пробравшихся внутрь подслушивающих заклинания. Одно повисло рядом с ним в воздухе, и он, не выдержав, прибил наглое облачко. Остальные два тут же среагировали, затерявшись на фоне стены. Чтоб их ульхи сожрали! Совершенно невозможно работать!

— Хочу всех предупредить — Совет капитанов не одобрит скандала с Шестым, — перешел Цыбаки к сути сходки.

Ему ответили кристально честными взглядами, в которых читалась уверенность, что победителей не судят, особенно если этот победитель заявится домой с такой женой.

Цыбаки скорбно зашелестел бумагами:

— Вручен один букет с запиской оскорбительного содержания. Записка изъята до прочтения. Перехвачены конфеты с непонятным заклинанием. Уничтожены.