Книга Шесть высочеств и одна ассара, страница 83 – Екатерина Боброва

– Раз все в порядке, предлагаю вернуться, – холодом окатил их высочество.

Юля замерла, бросила умоляющий взгляд на Кайлеса. Тот кашлянул.

– Фильярг, можно тебя на пару слов? – И мотнул головой в сторону спальни.

Мужчины уединились, а Юля, нервничая, принялась мерить шагами кухню. А если откажет? Она даже с мамой повидаться не успела. Вот же… высокородная зараза. Только о себе и думает! Еще и завесу поставили – из-за двери не доносилось ни звука, как она ни прислушивалась, прокравшись по коридору.

Братья вышли минут через десять, когда девушка уже извелась от ожидания. Кайлес бледный, но вдохновленный, а вот Фильярга точно целиком в лед погрузили, и взгляд у него был, как у чудовища, которому она обещала вернуть Аленький цветочек, а теперь просит отсрочку.

– Три дня, – выдавил из себя Филь, развернулся и вышел, хлопнув входной дверью так, что с потолка посыпалась штукатурка.

Кажется, настолько грубо с почтенной сталинкой еще никто не обращался. Юля даже проверила, не появилось ли трещины на стене над дверью.

– Простите его, Юлия Андреевна.

А вот Кайлес ничем не мучился и потому активно поглощал купленные разносолы, соорудив себе бутерброд сразу из двух видов сыра и ветчины.

– По закону вы принадлежите Шестому…

Юля приподняла брови – ничего себе заявление. В коридоре промелькнула сонная физиономия Совенка, хлопнула дверь ванной, и Кайлес поторопился закончить не предназначенную для ушей ребенка тему:

– …но как несовершеннолетний он принадлежит вам – вот такой парадокс. Четвертый же взял вас под опеку по личной инициативе и теперь бесится, что вас могут передать кому-то еще.

– Кому? – испугалась Юля. Четвертый хоть и был сволочью, но вроде как сволочью знакомой, и менять его на кого-то еще не хотелось. – И не надо меня никому передавать. Я как-нибудь сама.

– Ох, Юлия Андреевна, – Кайлес отложил в сторону недоеденный бутерброд, – этого разговора я и боялся. В нашем мире женщина не может быть «сама», – передразнил он ее и пояснил: – Женщина слабее мужчины, ее магия менее стабильна, подвержена лунным циклам, и потому без поддержки семьи и рода ей не выжить. У нас каждая женщина принадлежит либо мужу, либо отцу, либо старшему родственнику. Взрослый сын тоже может взять опеку над матерью.

– Япона мать, – с чувством выругалась Юля, впервые начиная осознавать глубину ямы, в которую ее заманил Кролик. Угораздило же попасть в мир махрового патриархата. Она не сможет быть «женщина, твое место вон там, стоять и рта не открывать». Хотя на приеме в честь Шестого женщины вели себя вполне привольно. Никто им рты не затыкал, место не указывал, может, эта принадлежность – чистая формальность? Как было в Европе, когда женщины не могли голосовать или распоряжаться имуществом и получать образование?

– Я не справлюсь, – покачала головой Юля. Начнет качать права и закончит где-нибудь в камере.

– Справитесь. – Кайлес успокаивающе похлопал ее по руке. – Ради Альгара вы изменитесь. Только, умоляю, никаких феминистских революций. Его величество крайне нервно относится к новшествам из другого мира. И, боюсь, в этом случае даже бегство домой вас не спасет.

Юля побледнела.

– Найдут, – подтвердил ее опасения Кайлес. – Вы даже не представляете… хотя нет, вспомните вашу новогоднюю елку. Вспомнили? Вот сейчас вы увешаны заклинаниями, как эта самая ель. Даже если захотите – снять не получится. Фильярг у нас мастер, а Харт, честно вам признаюсь, параноик.