Книга Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии, страница 37 – Милена Вин

Уперлась стопами в стенку ванны, откинула голову, мыча, скрывая за этими звуками усиливающуюся боль. В глаза неожиданно ударила вспышка белого света. Я зажмурилась, полностью погружаясь под воду, и почувствовала, что ноги вытягиваются, стремительно меняют форму. Ванна вдруг показалась до безобразия тесной.

Вынырнула, и следом вырвался из воды прозрачный плавник, разнося в стороны брызги.

Широко, насильно широко раскрыла рот, жадно глотала воздух, глядя на блестящий в оранжевом свете свечей длинный хвост, почти половина которого свисала через бортик. Плавник дрожал, а вместе с ним дрожало и все русалочье тело.

— Филя… — позвала негромко, чувствуя, как от страха или, должно быть, изумления, а может, от всего разом, на глаза наворачиваются слезы. — Филя!

Ждать долго не пришлось. Торопливые шаги оборотня я услышала сразу, а затем и пронизанный тревогой голос:

— В чем дело?

— Заходи… Скорее.

— Ты хоть одета?..

— Да заходите же!

Дверь резко распахнулась, и Филя предстал передо мной в таком виде, будто готов был наброситься на кого угодно, лишь бы избавиться от беспокойства, которое я пробудила в нем.

— Яйцо мне в голову… — выругался он, скользя удивленным взглядом по хвосту. — Но Вулья говорила, что у тебя еще целый день. Действие зелья должно было закончиться только завтра. Почему же…

— Да откуда я знаю?! — вскричала, нервно дернув хвостом.

По щекам, щипая распаренную кожу, покатились слезы. Крупные слезы обиды и страха. Такие бесследно не исчезнут. В воду падали уже не капли, а маленькие, аккуратные жемчужины.

— Что мне делать, Филь?.. Что теперь будет? Они же убьют меня… Они не любят таких, как я. Они… они думают, что мы сирены…

— Ну все-все, — ласково зашептал Филин, быстро оказавшись рядом. Опустился на колени, обхватил лицо ладонями, столь неожиданно, что я тут же замолкла и уставилась на него округлившимися глазами. — Мы что-нибудь придумаем. Не реви.

Сглотнула, выдохнула тихо:

— Мы даже выбраться отсюда не сможем. Повсюду адепты, охрана…

Взгляд небесно-голубых глаз вдруг стал серьезным, брови сшиблись на переносице, придавая точеному лицу надменное выражение.

— Если потребуется — академию разнесу, но живой тебя отсюда вынесу. Вулье обещал. И не только… — Он поднялся, взял с тумбы большое хлопковое полотенце, закинул его на плечо. — Давай-ка для начала вытащим тебя из ванны. И перестань уже реветь… Жемчужинами не разбрасывайся.

Утерла слезы и, шмыгнув носом, обвила шею Фили. Он был сильным — без особых усилий поднял меня на руки, но от колкости не удержался:

— Легкая как перышко — это не про тебя.

Избегая моего взгляда, заулыбался, а я, хоть и хотела ответить, промолчала. Только улыбнулась, чувствуя, как внутри становится легче. Без ворчуна, временами бывающего добрым и ласковым, так быстро прийти в себя я не смогла бы…

— Так-то лучше, — заметил Филя, выходя из уборной.

Он положил меня на кровать и, когда я села, как-то несмело принялся вытирать хвост, начиная с плавника. Покрывало подо мной тут же пропиталось влагой.

— Второй раз Вулья не могла ошибиться, — хмурясь, серьезно произнес Филя. — Зелье слабое, это так... Но его свойства она знает. И ты тоже. — Он глянул на меня, но лишь мельком. — Я чувствую энергию зелья. Она еще не испарилась, значит, дело не в том, что эффект зелья закончился.