Книга Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии, страница 67 – Милена Вин

— Заходить не буду. И смотреть тоже. Успокойся, а после мы поговорим.

Этого я и боюсь. Разговора. Если он начнется, если я выйду и встречу постоянно испытывающий взгляд, то не смогу больше молчать. Это трудно. Очень трудно скрывать правду.

Но пока магистр молчал. Я и сама не спешила начинать говорить, страшась, что одно неосторожное слово прольет свет на правду. Так мы и сидели — в тишине, прерываемой лишь редким ржанием лошадей и шорохом в стойлах. Порой становилось невероятно тихо, и мне чудилось, что помимо то торопливого, то слабого стука своего сердца я слышу ровный стук сердца магистра. Но эта звуковая иллюзия быстро испарялась, и конюшню заполняло фырканье лошадей.

Вскоре с улицы повеяло прохладой. Запах сена смешался с запахом приближающегося дождя. Хвост, укрытый сеном, чуть задрожал, пальцы стали холодными, и я поднесла их к губам, обдала дыханием.

Внезапно дверь снова дрогнула. Я замерла, прислушиваясь.

Наверное, мужчина поднялся. Я услышала удаляющиеся шаги, но промолчала, не решилась останавливать его. Будет лучше, если он уйдет. А после того как превращусь и вернусь в академию, я…

Нет, я не знаю, что скажу ему. Ни одно, даже гнусно лживое оправдание на ум не приходило.

Мысли мои, скачущие, как скачет лошадь по полю, вдруг пропали, когда на голову упало что-то тяжелое и мягкое. Сняла это «что-то» с себя, сжала. Плед. Немного потрепанный, тускло-бордового цвета.

Резко подняла голову, ожидая встретить взгляд магистра, но там никого не оказалось, а секунду спустя послышался очередной шум у двери: мужчина вернулся на место.

— Спасибо, — шепнула, накрывая себя пледом по самые плечи. — Похоже, скоро будет дождь.

Если магистр и хотел что-то ответить, то не успел: раздался натужный скрип больших дверей, а следом — громкий хрипловатый голос.

— Ох, господин, вы уже здесь. Уже узнали, господин… Вести нынче то же, что и слухи… Разлетаются как пыль.

И вновь сердце подскочило к горлу. Натянула плед до носа, задержала дыхание. Только унявшийся страх быть увиденной вспыхнул с новой силой.

— Не тараторьте, мистер Керр. — Было слышно, как магистр поднялся и куда-то отошел. — Что случилось?

— Так вы не знаете? — голос неизвестного понизился до шепота и прозвучал несколько удивленно. — Что же я…

— Мистер Керр, — с нажимом сказал магистр.

— Простите, господин, простите… Только не выгоняйте вы меня, олуха… Упустил я Карата, — снова затараторил, как я уже догадалась, конюх. — Ночью... последнее стойло вычищал. В лачугу свою собирался возвращаться. А тут — бац! — и темнота. Негодник какой-то прокрался сюда… Очнулся я и Карата не досчитался. Стойло открыто и…

Он вдруг замолк, а после заговорил, но уже каким-то извиняющимся тоном.

— Так вы нашли его, господин?

Как же сильно мне сейчас хотелось стукнуть Филю за его неосторожность! Наверное, у магистра в это мгновение было подобное желание и по отношению ко мне…

— Нашел, — бесстрастно проговорил директор. — Все в полном порядке, мистер Керр. Вор уже наказан, а Карат возвращен. Не нужно лишних переживаний… Вы, кажется, сегодня намеревались отправиться в деревню?

— Верно, господин.

— Поезжайте. Двери я закрою.

— А вы, господин? Собираетесь куда-то? Снарядить вам Изабель?

— Сам справлюсь.

Конюх что-то пробурчал в ответ, но я не разобрала, только услышала, как он или, быть может, они оба вышли из конюшни.