Книга Когда-то я была злодейкой, страница 24 – Лора Лей

Отмытые сестры выглядели сонными, расслабленными, попросили попить. Елизавета решила, что одевать их в платья ни к чему — пусть поспят.

Молли помогла отвести девочек в комнату, где они, переодевшись в длинные ночные рубашки, разместились вдвоем на полуторной кровати и сразу заснули (или отрубились?).

А Хмырова, ополоснувшись и поев на кухне с расстроенной Фло отварную курицу, отправилась проводить экспроприацию экспроприаторов, то есть, в будуар мачехи.

* * *

Гвинет, камеристка миссис Мортен, поступила разумно: в процесс не вмешивалась. То ли осознала, что хозяйка впала в немилость, то ли... Да черт с ней и с её мнением!

Елизавета перетряхнула весь гардероб второй жены советника, комод и бюро, матрас и подушки, каждый закуток и уголок и нашла-таки и жемчуг, и переписку с настоятельницей, и дневники Темперанс, в которых она подробно описывала свои деяния, мысли, планы в отношении истинных членов семьи Мортен (всех убью, одна останусь), и векселя на предъявителя, и коробку с фарфоровым сервизом!

И все забрала под нечитаемым взглядом стоявшей истуканом у двери Гвинет.

Проходя мимо комнат сводных сестер, попаданка хотела было заодно и к ним зайти (уж до кучи), и переброситься парой слов, но передумала — у неё других забот хватает: надо купить места на корабле, подготовиться к путешествию в метрополию, определиться с временными параллелями и политико-экономическими аспектами. Тратить нервы на эту мелочь? Зачем? Это не её дело.

Близняшки проспали весь следующий день, вставали только поесть и в туалет, после чего опять падали в кровать: видимо, организм требовал восстановления после стресса. Елизавета в это время занималась домом (отдавала распоряжения по закупкам, меню, уборке и прочему, благо, имела опыт), шерстила периодику и библиотеку, собирая инфу по местоположению себя во вселенной, и размышляла о будущем.

* * *

Мир, в котором она оказалась, отличался от прошлого. По временной шкале — самый конец 19 века: пар и электричество использовались в промышленности (последнее еще не так активно, но потенциал прослеживался), работали фабрики и заводы, телеграф, телефон, появились граммофон (с большой трубой такой), швейные машинки, автомобили (очень редкие и дорогие)…

В техническом плане миры были похожи, а вот в геополитическом попаданку ждал сюрприз.

Исторической родиной предшественницы было Островное королевство Бриктания, или просто Бриктания, расположенное в Северном полушарии на островах Большой, Малый и нескольких меньше, что для иномирянки означало Англию, Ирландию и те, названия которых она даже не стремилась узнать, а также на полуострове Бректония (Бретань) на северо-западе Великого континента (Евразии, очевидно).

Бриктания — раскинувшая свои владения практически на всех частях света и доминирующая в техническом и экономическом развитии неабсолютная монархия.

Парламент, выросший из Королевского совета, действовал как совещательный орган, однако влияние его в стране было определяющим: все законы проходили обсуждение выборными представителями всех сословий (на основе происхождения и заслуг — у дворян (подавляющее большинство), имущественного и возрастного ценза — у буржуа, общественного мнения — для остальных единиц, как поняла Елизавета).

Лорды, обладающие численным преимуществом, могли наложить вето на большинство проектов, касающихся государственной и международной политики, добиваясь их пересмотра в выгодной для представителей аристократии и бизнеса (!) трактовке.