Книга Срок приговоренных, страница 69 – Чингиз Абдуллаев

— Нет, я на двенадцатый. Принес вот слесарные инструменты, а они вывалились из рук. Но ничего страшного, я подниму.

Женщина кивнула и открыла дверь своей квартиры.

На мое счастье, пистолет не выстрелил — я не стал снимать его с предохранителя, видимо, сказалась выучка офицера КГБ.

Кабина лифта опустилась, затем снова поползла вверх. Я замер в ожидании, надеясь, что на сей раз мне повезет. Но кабина остановилась где-то внизу, этаже на шестом. Потом еще дважды кабина опускалась вниз, но каждый раз не доезжала до одиннадцатого этажа. Казалось, каждый толчок лифта отдается у меня в голове. К тому времени, очевидно, действие уколов, сделанных мне Андреем, начало проходить и голова болела все сильнее. Я сжимал в руке рукоять пистолета, когда кабина снова начала подниматься. Она поднималась все выше и выше. Я уже не сомневался, что лифт остановится именно на одиннадцатом этаже. Так и случилось. Кабина замерла. Затем двери открылись, и я увидел спину Облонкова, шагнувшего к своей квартире. Он собирался позвонить, когда я негромко сказал:

— Привет.

Он резко обернулся. И тотчас же увидел пистолет в моей руке. Облонков понял, что ему не опередить меня; даже если он был вооружен, все равно не успел бы выхватить оружие — на него смотрело дуло моего пистолета. Я заметил, что он испугался. Губы его подрагивали.

— Что с вами? — спросил Облонков. — Вы заболели? Мне сообщили, что вчера у вас был нервный срыв. И что это… игра с оружием?

— Успокойтесь, — посоветовал я. — И отойдите от своей двери. Идите сюда, ближе. Побыстрее.

— Вы сошли с ума! — разозлился Облонков, Он довольно быстро овладел собой — тоже сказывалась выучка бывшего офицера КГБ, но все же сделал несколько шагов в мою сторону.

Я толкнул Облонкова к стене и приставил дуло своего пистолета к его спине. Затем вытащил из его кобуры оружие.

— В чем дело? — проворчал Облонков, когда я отступил на шаг.

— Успокойтесь, — повторил я. — Хочу задать вам три вопроса. Первый — почему вы убили Семена Алексевича?

— Вы с ума сошли, — проговорил он совершенно ровным голосом, и я понял, что Облонков выдал себя: он знал об убийстве Семена Алексеевича гораздо больше, чем я.

Но и мой собеседник понял, что его реакция была не совсем адекватной. Поэтому и разозлился.

— Что за шутки, Литвинов? При чем тут убийство Семена Алексеевича? Это вас нужно спросить, почему вы дважды к нему заходили в день убийства. И куда вы исчезли после вчерашнего убийства вашего знакомого и вашего выдуманного нервного срыва.

— Нет, не выдуманного, — возразил я, чувствуя, как раскалывается голова. — Совсем не выдуманного. У меня всю ночь врачи сидели, думали, что я сойду с ума. Только мне еще рано сходить с ума, Облонков, рано. И второй вопрос: кто убил моего друга? Ведь без вашей подачи это убийство не состоялось бы. А последний вопрос: где деньги?

— Какие деньги? Какой друг?

Вот теперь я видел, что он действительно ни чего не понимает. Очевидно, убийца действовал на свой страх и риск.

— Мне нужны деньги, — пояснил я. — Вчера в моем подъезде меня ждал убийца. И по ошибке застрелил моего друга, у которого были ключи от квартиры. После чего забрал деньги, которые предназначены на лечение сына.

— Какие деньги? — Я видел, что он по-прежнему ничего не понимал.

— Мои деньги, — сказал я. — Вчера мой друг принес деньги, которые я получил за сдачу своей квартиры.

— Служебной квартиры? — спросил он. — Вы сдали свою квартиру в доме сотрудников охраны без разрешения начальства?

Меня всегда удивляли чиновники. Даже в такую секунду он думал о нарушениях, а не о собственной жизни. Говорили, что Облонков когда-то был толковым офицером. Но теперь передо мной стоял законченный чиновник.

— Это приватизированная квартира, — возразил я.

— Но в служебном доме. Как вы могли? — Ему явно хотелось увести разговор в другую сторону.

— Стоп! — сказал я. — Моральную сторону дела обсудим потом. Я хочу знать, кто убийца и где мои деньги.

— Ну это уже ни в какие ворота не лезет, — проговорил Облонков.

В следующее мгновение я ударил его по лицу рукояткой пистолета. Сильно ударил. На скуле Облонкова обозначился синяк. Он грязно выругался при этом, первым перешел на «ты», что меня даже обрадовало.

— Теперь отвечай на мои вопросы, — продолжал я, — только без дураков. Я слышал ваш разговор в туалете. Слышал, с кем ты говорил. О вашем разговоре я рассказал Семену Алексеевичу. И он, очевидно, позвонил либо тебе, либо твоему собеседнику. А потом вечером поехал домой, где его уже ждал убийца. Кто отдал этот приказ?

В глазах Облонкова появилось какое-то странное выражение. Но это был уже не страх. И не осознание своей вины. Скорее это было изумление. Я же почему-то разозлился. И снова ударил его по лицу. На сей раз послышался хруст. Я наверняка сломал ему зуб. Он сплюнул и снова выругался.

— Кто? — спросил я, опять поднимая пистолет.

— Иди ты… Я ничего не знаю. Я не мог отдать такой приказ, это ты понимаешь? Я не имею права отдавать такие приказы. И он мне не звонил. Я не знал, что ты слышал наш разговор. И вообще ничего не знал. Узнал только про убийство на следующий день.

Это звучало вполне правдоподобно. Семен Алексеевич был опытный профессионал. Он не стал бы рассказывать о разговоре именно Облонкову. И его собеседнику бы тоже не стал, пошел бы к другим людям. К кому именно? Либо к начальнику Облонкова, то есть к нашему генералу, либо к… О Господи! Неужели он обратился к руководителю администрации? Как бы то ни было, но кто-то из этих двоих и подставил Семена Алексеевича.

— Но насчет моего друга ты все знал, — сказал я, пристально глядя в глаза Облонкову. — Это ты приказал его убрать?

— Дурак! — Облонков снова сплюнул. — Кто я такой, чтобы отдавать подобные приказы? И кем ты себя воображаешь? Тоже мне… герой-одиночка, в детектива решил поиграть. Ничего, скоро доиграешься.

— Где мои деньги? — спросил я его.

— Откуда я знаю? Я думал, ты все свои деньги в кармане носишь. И только у меня в кабинете их разбрасываешь.

— Вы говорили, что какая-то туристическая фирма узнала про паспорта, — вспомнил я. — Говорил? Как называется фирма?

— Она закрыта, — ответил Облонков. — Ее руководители куда-то уехали.

— Название фирмы, — повысил я голос, снова поднимая пистолет.

— «Галактион», — прошептал он и снова сплюнул.

Теперь нужно было задать главный вопрос. Кому Облонков рассказал о том, что я слышал их разговор. Кто был крайним? Мне казалось, что необходимо узнать ответ именно на этот, самый главный вопрос. Я уже собирался его задать, когда вдруг услышал грохот лифта. И замер, считая этажи. Так и есть — кабина остановилась на нашем этаже. Я поспешно убрал оружие. В следующее мгновение створки кабины разъехались. Я все еще надеялся, что смогу продолжить допрос. И тут кто-то бросился к Облонкову.