Онлайн книга «Подменная дочь»
|
* * * Особая деталь садов Сучжоу — камни тайхуши, то есть, камни из скальных окрестностей озера Тайху. Некоторые были результатом взаимодействия сил природы и становились плодами ее фантазии, изобилуя бороздками, изгибами, дырами причудливой формы, а некоторые несли на себе отпечатки работы людей: от скалы откалывался кусок, в нем просверливались отверстия, после чего камень надолго помещался на дно водоема, где, годами омываясь водой, под ее воздействием приобретал неповторимую форму. И не рукотворный, и не естественно-природный! Но самым интересным для меня лично был даосский храм Таинства (храм Сюаньмяогуань в моем прошлом), первоначально — древний «Даосский храм Цин у дороги». В главном зале храмового комплекса (там несколько залов — больших и малых), деревянном Сан-Цин Диан (зал Чистой Троицы), шестьдесят колонн поддерживают двойную крышу, под которой установлены семиметровые глиняные статуи богов Чистой Троицы — Джейда Чистого (в центре), Верхнего Чистого и Великого Чистого (по бокам), на поверхность которых нанесен тонкий слой золотой амальгамы. Помимо Троицы размещены здесь статуи Нефритового Императора — Владыки небес и вершителя человеческих судеб, многочисленных божеств-покровителей профессий и ремесел, чудотворцев и прочих святых — им поклоняются страждущие. Потолок зала покрыт росписью, среди рисунков можно увидеть облака и животных, а также изображения Восьми Бессмертных (ба сянь) — призванных помогать людям мифических героев. Одной из достопримечательностей храма является размещенная (кстати, до сих пор) во дворе курильница со множеством свечей, которые не горят, а тлеют! Почему? Тайна сия великая! Масштабы храма поражали. Я видела его раньше, в той жизни, но сейчас он произвел на меня еще большее впечатление, а уж про местных я вообще молчу: они замирали в религиозном экстазе и благодушии, терялись перед величием постройки и вот точно уверовали в божественное присутствие! * * * Вообще, во время хождения по городу, я наслаждалась всеми видами, а не только знакомыми и нет достопримечательностями. Сами улицы, каналы, магазины и прочие строения, известные и аутентичные, радовали глаз, завораживали и притягивали к себе постоянно. Я так жалела, что не могу запечатлеть все на камеру или телефон! И зарисовать настолько, чтобы предать всю прелесть и красоту городских пейзажей, даже со способностями этого тела (были, были!), у меня не получалось. Это так расстраивало, вот честно! Пока осматривала столицу изо дня в день, во мне крепло желание написать путеводитель, как в той жизни! Вот прям рвалась душа к этой затее! Я приходила в особняк и руки тянулись к бумаге — записать впечатления! Но кисть… Мысли обгоняли руки, я злилась, пока не вспомнила, как однажды в Таиланде видела тамошних молодых монахов, пишущих заостренными палочками типа древнегреческих стилусов! Потом в голову пришла картинка использования гусиных перьев как инструментов для письма в европейской истории, и понеслась! Я строгала бамбуковые палочки, притупляла их, выпрашивала на рынке перья, экспериментировала с густотой чернил, видами бумаги…Шеньки разве только у виска пальцами не крутили, но, как обычно, не комментировали мои действия. Могу сказать — я молодец! Нашла и угол заточки перьев и палочек, и степень густоты чернил, и сорт бумаги, так что к концу лета заметки путешественника во времени стали обретать плоть: я почти каждый день записывала свои мысли и впечатления. |