Онлайн книга «С песней по жизням. Часть 1 и Часть 2»
|
— Для куража! — пояснила она свое действие парням, закусывая вожделенным огурцом подзабытую и, честно, непривычную на вкус местную пьянящую влагу, довольно-таки крепкую, поскольку, несмотря на съеденное, повело малек хормейстера, да… — Хорошо пошла!!! «Шахерезада Степановна, вы готовы? — хихикнула про себя попаданка. — Я готова!» — пробасила она же, подражая кукольной примадонне. И вышла из-за стола. Пора! — Парни, подъем! — тихо сказала и, расправив плечи, пока хористы выстраивались за ее спиной в оговоренном порядке, а Гнат — на передней скамье с инструментами, окидывала внимательным взором разворачивающуюся в их сторону публику. «Ну что, гости новогородские, не ждали? А мы приперлись! Щас споем, мать вашу! И полетят клочки по закоулочкам! От винта!» Часть вторая Глава 28 Ирина Михайловна никогда не придерживалась строгого плана выступлений, полагаясь на собственное вдохновение и настроение публики, поскольку считала, что всегда есть место случаям, которые предусмотреть невозможно. Она выходила на сцену, держа в голове последовательность номеров, и изменяла её в зависимости от конкретной ситуации. Ирине бог дал не только голос, баян и неисчерпаемый (почти) репертуар, но и эмпатию вкупе с подвешенным языком, позволявшими чутко реагировать на колебания эмоций слушателей, заполнять паузы между песнями конферансом, поддерживать интерес зрителей шутками, афоризмами и прочей словесной мишурой, переходя от номера к номеру максимально плавно, как бы рассказывая историю. То есть, для Валиевой импровизация была необходимой составляющей ее выступлений: не просто спеть несколько песен, а поставить спектакль! Вот и сейчас она чувствовала, как в душе поднимается желание сыграть пьесу на тему…Ну, допустим, «Жизнь человека от рассвета до заката». Попаданка встала перед занявшими свои места северянами, глубоко вздохнула, настраиваясь на нужную эмоциональную волну, и обратилась к сидящими в явном ожидании чего-то необычного гостям: — Уважаемые господа и дамы! — сделала кивок в сторону вытянувших шеи из-за кустов женщинам. — Настал момент удовлетворить ваше любопытство, которое, несмотря на прекрасный обед и здравицы в честь дорогого юбиляра, — изобразила легкий поклон хозяину, — так и плещется в глазах большинства из присутствующих. Я права? Думаю, сидели вы и гадали, отдавая должное угощению: «И чего это хозяин столько нордов незнакомых на пир притащил? Глянь, сидят наравне с нами, закусывают, юбиляра не чествуют. Непорядок!» Эйрин окинула взором столы и под ее взглядом одни гостюшки глазки-то вниз опускали, а другие ухмылялись. Добрыня же оглаживал бороду и лукаво щурился. — Мы, хоть и иноземцы, но понятие имеем — на праздник без подарка не являются! Наш — не злато-серебро, не меха, не дичина, не лалы-яхонты, то, что увидеть нельзя, а удивиться — можно! «Поющий хирд Густафссона» представляет! В честь уважаемого юбиляра Добрыни Званова — единственный концерт! Эйрин дала парням знак, те поклонились, приветствуя хозяина уже как исполнители, и девушка продолжила: — Мы — гости, поэтому представимся, если кто-то о нас не знает. Ульф! Тенор вышел вперед, и в саду зазвучала ария «Нордского гостя», сопровождаемая низкими переливами гуслей Гната (еще зимой Эйрин заменила в тексте «варягов» на «нордов» и «нордманов»): |