Книга С песней по жизням. Часть 1 и Часть 2, страница 81 – Лора Лей

Чувствуя себя немного неуверенно, попаданка с иноземцами пошла за быстро уходящим в сторону и вглубь побережья Густафссоном. Арабы молчали, девушка тоже.

Минут через пятнадцать они подошли к кромке леса, вдоль которой выстроились пяток деревянных приземистых домиков с толстыми соломенными крышами, на двух из которых разместились огромные гнезда аистов. Домики имели по два-четыре окна с округлыми стеклами, территорией между ними, делимой плетнями, и дымоходами, над которыми курился дымок. Никто не вышел им навстречу, но Валиева ощущала чужие взгляды.

Вдруг дверь крайнего дома распахнулась и из неё вышла высокая худая старая женщина в домотканной юбке, блузе с вышивкой и полотенцем в руках.

— Гудрун, старая треска, мы вернулись — ласково обратился к женщине Эйвинд и шагнул навстречу.

— Мальчишка, ты чего так задержался, я уже неделю жду, головастик бесстыжий! — низким голосом ответила женщина и протянула капитану обе руки. — Баню топлю каждый день, ты должен мне дров заготовить на зиму!

«Вельва…Это как ведьма или знахарка, да?»- думала Ирина, наблюдая как общаются знакомые.

— С тобой гости издалека, вижу. Проходите в дом, сначала баня, потом еда и разговоры, — окинув строгим взглядом пришедших, Гудрун первой вошла в открытую дверь.

— Пойдемте, Гудрун с виду суровая, но она мудрая и добрая, — с улыбкой напутствовал капитан и гости по очереди зашли в жилище.

«Похоже на дом Вреи — отметила обстановку и порядок пришелица, когда оказалась внутри: длинный стол, лавки, печь (только меньше размером, без полатей, но с плитой), пристолье с деревянным тазом и бочкой под ним (руки мыть?), у печи — рабочее место, полка с посудой, бревенчатая перегородка, за ней видна еще комната. Сени, что они миновали, уходили вглубь и оттуда доносилось квохтанье кур — хозяйственный двор. Больше Валиева не успела рассмотреть, потому что Гудрун начала командовать.

— Так, мужики, в баню! Там уже все готово. Одежу оставите, потом постираю. Ветерок, иди уже, как не хозяин. — Она вытолкала присмиревших мужчин и Ярика за дверь, а сама повернулась к Ирине и сказала:

— Здравствуй, иноземка. Садись, выпей горячий взвар на травах, мы с тобой позже помыться сходим. Пока вымой руки и помоги собрать на стол.

Валиева подчинилась. Пока мужики мылись, женщины собрали на стол запечённого гуся с яблоками, перловую кашу с морковью, луком, брюквой, жаренными на гусином жире, густой, как желе, овсяный кисель, тушеную в сметане с луком свеклу, кровяные колбаски, ягодный морс, пиво, медовуху. Хлеб свежий, с запахом тмина, молоденькие огурцы, зеленый лук, укроп. От вида блюд Ирина растерялась: кроме гуся, перловки и огурцов ей не глянулось ничего, разве что ароматный и мягкий хлеб.

Гудрун заметила выражение лица гостьи:

— Что, не по нраву? Где же ты раньше жила, иноземка? Тебя там соловьиными языками кормили, что ль? — поддела старуха (хотя, примерно моего прошлого возраста, отметила попаданка).

«Ну вот, еще одна по мою душу столбовая дворянка…И что им от меня надо-то?» — начала заводиться Ирина, но сдержалась, прикинулась дурочкой и распахнув глаза, уставилась на хозяйку.

— А вы их пробовали? И сколько же птиц надо поймать, чтобы накормить их языками кого-то? Они же маленькие и поют красиво…

— Ишь, вывернулась! — пробурчала вельва. — Так откуда будешь, дева?