Книга Академия Аркан, страница 11 – Элис Кова

— Лучше быть королевой крыс, чем королём змей, — парирую я. Всю жизнь я слышала истории о семье Орикалисов. Я видела, как они правят этим королевством. Я видела сверкающие шпили богатых кварталов Города Затмения — и лачуги в их тени, где живут голодные, замёрзшие, отчаявшиеся люди, мечтающие лишь о крупице сострадания.

Он хмыкает:

— Тогда, по твоей логике, мы с тобой идеально подходим друг другу. Ты — моя совершенная добыча.

Я сжимаю кочергу сильнее, игнорируя дрожь в мышцах. Она непроизвольная, я не могу её остановить. У меня нет ни карт, ни силы. Ничего, кроме слабости и железного прута. Он же, одним движением пальцев, мог бы содрать с меня кожу до костей.

— Ладно, — роняю я и с грохотом бросаю кочергу на пол. Поднимаю пустые ладони в знак капитуляции. — Почему я всё ещё жива?

— Наконец-то ты задаёшь правильные вопросы, — отвечает он. Отталкивается от кровати, убирает колоду в карман и направляется ко мне.

Пока он приближается, я на долю секунды думаю: а вдруг я смогу зацепить кочергу пальцами ноги и ударить его в грудь? Прямо в сердце. Но, боюсь, сил на это уже нет. Да и смысла — тоже. Он одним мысленным усилием вызовет карту и разорвёт меня пополам. Безопасность здесь — всего лишь иллюзия. Но, чёрт возьми, как же приятно было бы попробовать.

— Ты мне нужна, — говорит он.

— Ты? Нужна мне? — Я фыркаю. — Серьёзно?

— А почему, по-твоему, я вытащил тебя из тюрьмы? Почему не дал тебе умереть там? — В его глазах вспыхивает что-то… искреннее. Почти. В тюрьму, в которую ты сам меня отправил, хочется сказать. Принц делает ещё шаг. Я — назад. И упираюсь в стену у камина.

— Что ты знаешь о двадцать первой карте таро?

Двадцать первая?..

В Малых Арканах — пятьдесят шесть карт. По четырнадцать на каждую масть. В Старших — двадцать. Не считая славного Дурака, начальной карты, которую считают нулевой… Если не считать…

— Двадцать первая карта — это миф, — отвечаю. Мама рассказывала нам легенды о двадцать первой карте. Мир. Говорят, она даёт возможность изменить всё. Не просто исполнить желание, как Девятка Кубков. А переписать саму реальность. Одна единственная карта, способная изменить весь мир.

Но это лишь сказка.

— Уверяю тебя — она реальна, — отвечает он, нависая надо мной. — Подумай, что бы ты сделала, если бы Мир оказался в твоих руках.

И я… думаю.

Прежде чем успеваю себя остановить, я уже вижу: как одно грамотно сформулированное желание и таинственная карта, называемая Миром, делают меня самой могущественной Арканисткой в истории. Я правлю Городом Затмения. Всем королевством. Я уничтожаю Каэлиса и всю его семью. Я возвращаю к жизни маму. Больше никто и никогда не причинит боль мне или тем, кого я люблю.

Каэлис смотрит на меня пристально, как будто видит каждую мою мысль. Даже те, в которых я сжимаю его горло. И чем больше я сопротивляюсь, тем больше его это забавляет.

— Ты хочешь её? — Его голос становится почти шёпотом. Наполненным смыслом и весом.

— Её не существует.

— Существует. И ты, Клара, — последний ключ к ней.

— Что? — вырывается у меня.

Этот человек окончательно сошёл с ума.

— Ты выглядишь удивлённой, — его самодовольная ухмылка расползается шире. — А разве ты не та самая прославленная воровка, о которой ходят слухи, что она может достать всё, что угодно? Женщина, укравшая древние кисти из Великого музея Орикалиса? Которая переправляла Непомеченных Арканистов и запрещённые карты через весь Город Затмения — и за его пределы? И всё это до того, как ей исполнилось двадцать?