Книга Беатрис, страница 35 – Анна Синнер

– Не смеши меня! Если менталист не обвешался артефактами, как новогодняя елка игрушками, в надежде хоть секунду побыть наедине с собой, то поверь, он тебя читает. Хочет он того или нет. Это скверный дар, – Феанор наполнил вазу водой и водрузил в нее цветы, любуясь делом рук своих. – Радость, боль, гнев, влюбленность, ненависть, скорбь… Все, что вы чувствуете, мы пропускаем сквозь себя. Отделить свои эмоции от чужих порой бывает невозможно.

– И вы никак не можете закрыться? Поставить блок?

Ни Лиораэль, ни Эннарион никогда не делились проблемами, преследующими «владык разума» по пятам, а других Кассея и не знала. В Эльсиноре ментальная магия почти не встречалась, а с теми, кто жил в Сейгарде, она сама не общалась. Разве что с Кайраном, внуком легендарного Каттагана Кайдэ и по совместительству мужем Сианны, они подружились. Но демон отправился в Сильвенар вслед за любимой, которая пообещала помочь восстановить купол разрушенного дворца Ширри’c’аэр, и времени обсудить горести менталистов у них не было.

– У кого потенциал слабый, те могут. Сильные – нет.

Неожиданно для нее кое – что прояснилось:

– Лиор поэтому ведет себя так странно? Из – за того, что дар его заблокирован?

Он ведь как с цепи сорвался. Вечно сдержанный, скрытный, спокойный. Холодный, отстраненный. За два дня он и на балконе обнажился, и под платье к ней залез, затащив в укромный угол у лестницы. Кассея его не узнавала. От бессменного ректора Академии Сейгард не осталось и следа. То был совсем другой мужчина, но к ее великому ужасу, он ей по прежнему нравился.

Феанор за мысль ее зацепился и усмехнулся:

– Даже так? Залез под платье? Там, где вас могли застукать? Поразительно! Быть может, я ошибся, и мой брат не такой уж и нудный, скучный тип. Но, возвращаясь к твоему вопросу, да. Он теперь, как слепой котенок. Никого не понимает, зато собственные мысли сводят его с ума. В Авалькине артефакты, блокирующие дар менталистов, под запретом. Многие носят, на свой страх и риск, но Лиораэль у нас правильный. Такими штуками отродясь не баловался. Он привык видеть следующий шаг своего оппонента, но сейчас… Увы. Вокруг одна тишина.

– Ты знал, что он будет в академии?

– Конечно. Я же за ним следил. Полдня Лиор проторчал у океана, и мне пришлось прятаться в кустах, ожидая, пока эта заноза решит, что вот – вот его хватит солнечный удар, и выйдет в город. Потом он наведался к Шахарди, но мне удалось забраться на крышу и подслушать разговор, а за то время, что вы мило препирались на лестнице, я успел запрыгнуть в портал и отовариться в цветочной лавке.

Король Авалькины, благословенное дитя леса, залез на крышу академии? Пятиэтажного дворца, построенного одним из первых кессарийских ханов? Хотела бы она понаблюдать за этим воочию.

– Вы с ним так похожи внешне, а характер… Огонь и лед. Будто и не братья вовсе.

– Наши родители задушили его своей заботой. Любимый сын, как – никак. Ошибок ему не прощали. Оценки – идеальные. Карьера – успешная. Внешность – без сучка и задоринки. Манеры – подобающие. Как только Изабелла его обратила, маменька с папенькой от него отреклись. Безупречный эльф, наследник древнего рода не может быть вампиром. Мне повезло, что мое воспитание пустили на самотек. Впрочем, хватит о грустном. Закрывай глаза.