Книга Город Тысячи Пещер, страница 61 – Анна Синнер

Слезы застилали глаза, но Аста уже не могла остановиться. Столько лет в Килденгарде она молчала, строила из себя леди, не жаловалась, не скандалила. А порой так хотелось сказать все как есть. Все, что накипело. Вот она и сказала.

– Аста, ты совсем дура? – Иллай, кажется, внезапно протрезвел. – Ты серьезно думаешь, что я могу причинить тебе вред? Ты была моей семьей!

– Семьей? Считаешь, так с семьей поступают? Я пять лет ночами рыдала в подушку! Из – за тебя! А ты все это время был жив! Но мне сообщить об этом не потрудился!

Она обессилила. Совершенно. Принц, однако, решил ее добить:

– Да, не потрудился настолько, что приехал в твою дурацкую академию, как только перестал быть опасен для всего живого! Мне Рей чуть голову не оторвал, когда я сбежал из Сейгарда! И ради чего? Чтобы увидеть, как ты беззаботно заливаешься смехом, сидя на коленях у Деналя!

Аста даже ответить не смогла, замерла на месте. Она помнила тот день. Чуть больше года назад, когда она, наконец, сдалась и приняла ухаживания Винсента. В саду при академии… Впервые с момента «гибели» Иллая ей вдруг показалось, что он где – то рядом. Словно наваждение. Такое реальное, что она спрыгнула с колен Винсента и, сославшись на необходимость собрать травы для домашней работы, прочесала весь сад, но никого не нашла. А потом добрых два часа просидела в ванной, захлебываясь слезами.

Надо было рассказать принцу правду про Винсента, про приворот. Но нет, оправдываться она не собиралась.

– Ты должна была стать моей женой! Моей, не его!

– Я никому. Ничего. Не должна! Ни тебе, ни Винсенту, ни кому – либо еще. Понял? А теперь уходи.

Не понял. Причем совсем. Аста даже пискнуть не успела, как принц сгреб ее в охапку, прижал к стене и поцеловал. Такого поворота она уж точно не ожидала, но Иллая не оттолкнула и даже робко провела пальцами по рельефному прессу. Не потому, что хотела большего. Нет. Из праздного любопытства. Ее ведь, по сути, никто и не целовал, кроме Винсента. Тот раз, когда пятнадцатилетний принц чмокнул ее в губы посреди оливковой рощи, а потом испугался настолько, что прятался во дворце до ее отъезда, не в счет. Сейчас же Иллай свое дело знал. Действовал мягко, без напора, лишь слегка придерживая ее рукой за талию. И она позволила себе насладиться и утонуть в приятных ощущениях. Жаль только, что бабочек в животе этот прекрасный поцелуй так и не разбудил.

– Прости, – принц остановился сам и сделал ровно то, что и пять лет назад. Сбежал, по пути споткнувшись о ее сапоги.

Аста рухнула на кровать. Злиться на Иллая не получалось. Даже наоборот. Пришло облегчение. Он искал ее, а значит, не все потеряно.

Заснуть никак не получалось, и Аста так и проворочалась всю ночь. Измученный трудами бес появился ближе к утру и, как обычно, развалился на герцогской кровати. Медом ему там, что ли, намазано?

– Эфи, слезай! Герцог вернется, нам обоим влетит.

Бес зевнул и завернулся в одеяло:

– Этот – то? Он у девицы своей.

Не сложно догадаться, чем именно герцог занимался в комнате своей подружки с косой. Лирии, кажется. Аста видела ее мельком на общем собрании. Красивая. Высокая, статная, с пышной грудью, аппетитными бедрами и предательски тонкой талией. Смуглая, черноглазая, черноволосая. Однозначно чистокровная эсгарка. Такую уж точно молью назвать язык не повернется.